Геннадий Малеев длительное время был одной из знаковых фигур в коллективе <Тульских известий> — официального органа Тульской областной администрации. Многие ветераны начинали чтение <ТИ> именно с рубрики <Ракурс>, которую вел Малеев. В его статьях черпали заряд политической стойкости в годы безвременья, получали импульс сопротивления антинародным реформам. Не случайно Малеев (дважды удостоенный почетного звания <Золотое перо>) был публично назван лучшим журналистом этой газеты по итогам 2001 года.
А следующий, 2002 год стал последним годом работы Геннадия Малеева в <Тульских известиях>. Ему пришлось покинуть издание в силу окончательной смены политического лица газеты. Те, кто хотел видеть официальную газету <красного губернатора> боевым органом народно-патриотического сопротивления признают, что <Тульские известия> отошли от борьбы и погрузились в трясину мещанских будней. И это не случайное явление. На наш взгляд, перелом произошел в настроениях всей ведущей части коммунистического лагеря. В первую очередь среди тех руководителей, которые возглавили губернии <красного пояса> и на которых возлагали надежды на спасение страны избиратели левых взглядов. Сегодня эти люди уже не являются <оппозицией режиму>, как было в 1992-1993, отчасти еще в 1996-1997 годах. Сегодня это скорее <оппозиция режима>, то есть неотъемлемая часть установившейся общественной системы, где сытые, уютно разместившиеся в креслах <оппозиционеры> служат громоотводом для недовольных масс.
Именно поэтому <Засечный рубеж> предоставляет свои страницы Геннадию Малееву, который в своей статье <Фартноменклатура> пытается проанализировать это явление перерождения.
Редакция приносит читателям свои извинения за то, что материал яркого журналиста опубликован в усеченном виде, из-за чего в тексте возникают пропуски в логической последовательности.
Владимир Тимаков.
В центре Тулы рядышком — кремль и главное административное здание области. О девяти башенках старинный памятник выглядит в этом соседстве бедно и бледно. И это понятно: вот оно, торжество исторического прогресса — несмотря ни на что, смотрим вперёд! Однако эта по-советски бодрая мысль не упраздняет одной вызревшей у меня в соприкосновении с этим пышным административном монстром ассоциации: как прежде, так и теперь — въезжали на «красном коне» в «белый дом» и становились «белой костью». Ну, с партноменклатурой всё ясно — эта гниль, в конце концов, разъела социалистическую систему. Фартноменклатура же — явление новое и требует осмысления. «Фарт» в русском языке означает удачу, случай, везение. Так восприняли в конечном итог е своё нахождение во власти тульские лидеры народно-патриотического движения.
Для меня это стало совершенно очевидным в связи с резким поворотом <ТИ> в сторону благодушного бытописательства и в сторону от наиважнейших проблемы сегодняшнего времени — консолидации народно-патриотических сил страны. 25 процентов <вечных>, <железных> голосов левого электората не обеспечат победы, зато исправно отвоёвывают власть на региональном уровне для всё новых и новых рядов фартноменклатурщиков. Надо объединяться всем ещё не подкупленным бандитским капиталом силам. А вместо этого одна из составляющих НПСР-народная, как они себя называют, власть в Туле — открытым текстом заявляет в лице <ТИ>: <Мы с уважением будем относиться ко всем областным СМИ независимо от их ориентации, не полемизируя с ними и не соревнуясь>.
Зачем им с кем-то полемизировать, если и так хорошо. Мелкотравчатые, своекорыстные чиновники в футлярах, окружившие Стародубцева, поместили и его самого в прозрачный, но не пробиваемый мавзолейный футляр: <простой>, <открытый>, <свойский> губернатор доступен лишь для подхалимов да науськивателей. Для обратной же связи он давно уже ,мумия.
Да кому там полемизировать! Кто у него в ближайшем окружении? Почти сплошь -партаппаратичики которые строили, строили коммунизм, а потом и социализм прос…, как сказал товарищ Сталин. Почему не привлёк к работе таких же, как сам — из не изнавоженных в интрижной жижице врачей, учителей, инженеров, да просто честных и башковитых мужиков? Потому, что изначально не понимал — зараза чиновничьего приспособленчества только калёным железом изводится. Я ему весной 97-го, сразу после победы на выборах письмо передал: <Василий Александрович! Победили мы, а править будут они, если Вы позволите им (аппаратчикам, номенклатурщикам) влезть в руководящие кресла>. Как в воду глядел. То письмо моё, кстати, он тем же аппаратчикам и передал на растерзание.
Не лучший пример Ельцина и Путина, окруживших себя выходцами <из одной деревни>, <несгибаемый державник> Стародубцев использовал в полной мере: его новомосковские земляки уверенно освоили старотульские кабинеты.
С таким патриотизмом о каком всероссийском единении может идти речь! О каком фронте национального спасения, если у них свой фронт — не областного даже, не районного, а какого-то группового спасения от дефицита материальных благ! Не патриоты они, а патриоты — сделавшие партию (КПРФ) пропуском во власть и прикрытием своих меркантильных поползновений
Люди ведь как думают: вот какие мы молодцы — избрали не какого-нибудь ворюгу, как в Приморье или Калмыкии, а нашего, от сохи, он-то уж в обиду не даст. Увы.
Не первый год слежу за ситуацией на Ясногорском машзаводе и не могу поверить, что это уникальное безобразие происходит в области, где губернатором — Стародубцев, <в доску свой>. Четыре года четыре тысячи человек в скорбном недоумении вопрошают о своей судьбе и кроме подковерного шушуканья о банкротстве и продаже завода ничего не слышат. Зато видят, как разваливается градообразующий гигант, как толковые специалисты разбредаются кто куда, а народный губернатор и в ус не дует. Вспоминается история с Дроновым, которого рабочие, обозлившиеся на хапужное заводское начальство той поры, выдвинули своим директором, а власть тут же посадила его за решётку. Губернатор, ходивший прежде в друзьях депутата Верховного Совета Дронова, теперь пальцем о палец не ударил, чтобы по совести, а не согласно процессуальным премудростям, разобраться в ситуации. Тогда жена Дронова заявила в печати:
<Раньше я считала его товарищем, теперь же он для меня господин вместе со своей коммунистической партией>. Вот так вгорячах сказанное слово обретает пророческую силу. Дело ведь в том, что они довольны жизнью, когда их избиратели еле сводят концы с концами. В том же ясногорском ЗАГСе сегодня на 10 родившихся регистрируются 40 умерших.
* * *
После публикации этого материала, конечно же, меня и моих сторонников попытаются обвинить в предательстве, ренегатстве, отступничестве и бог весть в чём ещё. Но, я думаю, всем уже ясно, что предатели -это они, они предали нашу преданность им, став достойными продолжателями дела славной советской номенклатуры.
О степени гангренозное их коммунистического сознания могу судить на примере одного района, где на минувших выборах главы я был на стороне стародубцевского протеже. Его основной соперник, по всем параметрам ни в чём не уступавший действующему главе, имел один серьёзнейший морально-этический изъян — отгрохал себе на колхозные деньги царские хоромы. В этом заключалась причина моего журналистского отторжения его кандидатуры и на этом же базировалась предвыборная тактика моего <подзащитного>-мол, соперник такой-сякой, только под себя гребёт.
И каково же было моё изумление, когда в порыве минутного расслабления и откровенности мой, как думалось, искренний и честный кандидат однажды вдруг выговорился: мол, такой-сякой он и есть, но надо отдать должное — молодец, сумел обеспечить будущее своей семье.
Понимаете, я-то считал, что соперник наш в целом -молодец, а вот в смысле хоромов — такой-сякой, а тут всё наизнанку: во всём такой-сякой, а вот в смысле хоромов — молодец.
Да все они после этого <красные>! Рыжие они, как Чубайс — от золотишка, которым, как пеплом, посыпают головы по поводу кончины великого государства.
Я никогда не стоял ни в какой партии, кроме ПЗС-партии здравого смысла. Но поскольку такую партию никто нигде не регистрировал, я всю жизнь оставался беспартийным, отличая существующие партии одну от другой исключительно по уровню здравого смысла в их программах.
Что касается моего ухода из газеты, то объясняется это исключительно моим решительным неприятием её новой, с позволения сказать, концепции. Но прежде была последняя корректная попытка обратиться напрямую к губернатору, открыть ему глаза на происходящее вокруг него. Тщетно, — мавзолейный колпак остался непробиваем.
Мою позицию неприятия симптомов перерожденчества, красных конников в белую кость поддержали ещё несколько журналистов <ТИ>, а также представители других общественно-политических структур. Их обращения губернатор также игнорировал. Это может означать одно — фартноменклатурной власти понадобилась фартноменклатурная газета. А это значит — начало их конца.
Одно время мне казалось, что у нас — как на британском флоте, где в давние времена в оснастке судов использовались канаты с вплетённой красной нитью, и эта яркая улика помогала легко изобличить воришек, положивших глаз на корабельное имущество. Вот такой красной нитью, гарантирующей сохранность страны для будущего её возрождения, и представлялся мне так называемый <красный пояс> России.
А что на деле? Разруха в <красных> регионах так же безобразна и неотвратима, как и повсюду. Мне уже надоело посылать сигналы
Как и предполагалось, <Тульские известия> можно уже переименовывать в <Тусклые известия>. И самое тусклое известие для самих <ТИ> заключается в том, что за полгода с той поры, как в газету пришёл и.о. главного редактора А. Меситов, подписной тираж пятничного номера (который, собственно, и определяет политическую значимость газеты) рухнул на 7 тысяч экземпляров, т.е. более чем на 20%! Так люди отреагировали на сдачу газетой своих боевых позиций и отступление в лоно поролона — в диванную лежку глубокомысленного обывательства.
Тем не менее, такое фиаско не только не подвигло г-на Меситова на джентльменское <по собственному желанию>, но и напротив — активизировало его неподражаемый наступательный подхалимаж. Дошло до смешного — на встрече с новым главой тульской епархии о. Алексеем одна из штатных лизоблюдок редактора (в его присутствии) не нашла ничего лучшего, как наставить митрополита на путь истинный, для чего, по её мнению, владыко должен пренепременно походатайствовать в верхах белого дома об утверждении в должности её господина, то бишь раба божьего Меситова.
<На Бога надейся, а сам не плошай>. Оплошал. И с тем большим остервенением надеется…
Геннадий Малеев.