Логика нацпроектирования
Ровно год назад, 5 сентября, Владимир Путин объявил о начале реализации так называемых «национальных проектов». Наблюдатели сразу предположили, что на самом деле нацпроекты нужны, чтобы сформировать в народе представление о «социально ориентированной» власти, а также создать благоприятные условия для реализации главного нацпроекта под названием «Преемник-2008». Неслучайно первый из потенциальных преемников Дмитрий Медведев стал куратором нацпроектов и фактическим руководителем совета по их реализации.
Но по прошествии года большинству наблюдателей, не исключая вполне лояльных Кремлю, очевидно, что нацпроекты отчаянно буксуют. И не приносят ожидаемых результатов не только по сути, но даже и в области пиара. По данным ВЦИОМа, 57% жителей России считают, что нацпроекты не окажут существенного влияния на их жизнь. 43% уверены, что деньги будут использованы неэффективно, а 31% – что просто разворованы. И только 13% верит в успешное освоение нацпроектных капиталов.
Похоже, не очень уверен в успехе и кандидат в преемники. Неслучайно в последние месяцы на заседаниях по нацпроектам Дмитрий Медведев все чаще пытается стучать кулаком по столу и призывать к ответу бюрократов-саботажников. А сроки реализации проектов сдвигаются. Вице-премьер уже говорил, что «ряд направлений должен быть продолжен и за пределами 2007 года», а правительству необходимо «детально посмотреть» на финансовый план 2008-2009 годов с учетом национальных проектов. Это значит, что до выборов предъявить народу заслуживающий доверия результат уже не получается.
Аппаратные противники Дмитрия Медведева, неформально возглавляемые помощником президента Игорем Сечиным, уже предвкушают локальный триумф. Преемник #1 не справился с задачей, которая казалась такой простой и благодарной!
Впрочем, Медведев, как бы ни оценивали его политико-управленческие способности, в данном случае не главный виновник. Фундаментальная ошибка кроется в самой концепции нацпроектов, вполне отражающей базовую логику путинской администрации – подменить системные преобразования, реальное лечение болезни, точечными мероприятиями (преимущественно рекламными), на короткое время снимающими боль. Философия нацпроектов (первым теоретиком которых был еще Александр Волошин) базируется на двух соображениях, отражающих эту логику. Первое – чтобы не решать проблему в целом, надо коррумпировать (подкупить) часть той социальной страты, которая отвечает за общественные представления о проблеме. Второе – каждая госпрограмма должна быть коммерческой, то есть позволить обогатиться некоторой части бюрократии, иначе она не имеет смысла.
Механизмы несправедливости
Однако нацпроектировщики проигнорировали некоторые важные особенности национальной психологии русского народа. Не учли, что в России любые действия власти, усугубляющие социальное неравенство, будут непопулярными, в том числе и среди тех, чье материальное положение они улучшают. Ибо справедливость для русского человека главнее успеха и выше прибыли. Поэтому четыре нацпроекта с самого начала были обречены на трудную борьбу описанной выше кремлевской логики с жизнью. Посмотрим на эту борьбу в разрезе каждого проекта.
Подлинная цель проекта «Доступное жилье» состояла в том, чтобы преемника поддержал средний класс. Так обычная коммерческая ипотека получила высокий национально-государственный статус. О том, что расширение ипотечного кредитования без радикальных мер, позволяющих быстро и многократно увеличить предложение жилья, ведет к росту цен, своевременно не подумали. В результате в январе–июне 2006 года цены на жилье в России выросли в среднем на 35-40%, а себестоимость строительства – на 20%. Цена однокомнатной квартиры достигла $120-140 тыс. в Москве, $55-75 тыс.– в Екатеринбурге. Представитель среднего класса зарабатывает сегодня около $650 в месяц, и, откладывая на покупку жилья треть доходов, 25-летний россиянин сможет овладеть московской «однушкой» к 70 годам.
Еще одно непреодолимое препятствие – отсутствие достаточного количества земельных участков с необходимой инфраструктурой. С конца 1980-х в инфраструктуру вкладывались мало, а участки с хорошими коммуникациями взяли под контроль региональные и местные власти, точнее, их доверенные строительные и риэлтерские компании. Это и есть тот регионально-муниципальный саботаж, на который жалуется преемник Медведев. Но для того чтобы вырвать из горла «земельной мафии» этот кусок, вице-премьерского рвения мало.
Трудно предположить, что проблему национального здоровья может решить государство, выделяющее на медицину немногим более 2% ВВП. В то время как Всемирная организация здравоохранения рекомендует выделять 5%, а в странах G7 эти расходы находятся в диапазоне от 7 до 15% ВВП. Но нацпроект «Здоровье» и не предназначен для этого. Его настоящая цель – подкупить врачей общей практики, чтобы они рассказали нездоровому избирателю, сколь хорош кремлевский преемник. Именно поэтому было решено дать надбавки медикам так называемого «первичного звена», непосредственно контактирующим с максимальным числом пациентов. Из почти 700 тыс. врачей надбавки получили менее 67 тыс., из 1,5 млн медсестер и фельдшеров – примерно 75 тыс. Узкие специалисты – элита медицинского мира – оказались обойдены. Результат – отчетливое озлобление медицинской среды.
Нацпроект «Образование» предполагает точечное единовременное поощрение отдельных школ и учителей (как социальной страты, которая имеет немалое предвыборное влияние, особенно в глубинке). А именно – 4,5% всех школ и 0,66% российских учителей. Как отнесется к этому образовательное сообщество в целом, предположить нетрудно.
На нацпроектах по «сельскому хозяйству» погорело не одно поколение руководителей. Впрочем, Минсельхозпрод подошел к проекту с чисто рыночной ответственностью. Например, запланирована закупка за пределами России по рыночным ценам 100 тыс. голов элитного племенного скота. Такого количества живого товара в свободной продаже нет, и в результате старт аграрного проекта привел к росту цен на племенной скот на 22%. Здесь не видно не только попыток решения системных проблем отрасли, но даже и внятных попыток укрепить авторитет воображаемого преемника.
Новый Франкенштейн
Вывод достаточно очевиден. Национальные проекты становятся монстром, который обернется – и уже оборачивается – против породившего его Кремля. Федеральной власти следует как можно скорее перейти к консервации неуправляемых мегапроектов, способных поглотить миллиарды долларов без видимого результата, и перестать напоминать о них народу.
Для триумфального введения преемника в Кремль, видимо, потребуется другая пиар-стратегия. Вот только маленькую победоносную войну развязать уже не удастся. Сейчас ведь не 1999-й год. И кремлевским обитателям предстоит легализация в «мировом сообществе», а здесь требуется известная щепетильность при выборе идей и методов.
СТАНИСЛАВ БЕЛКОВСКИЙ, учредитель Института национальной стратегии; РОМАН КАРЕВ, директор Института национальной стратегии