Неделя началась с известия: губернатор подписал заявление своего первого заместителя Валентины Кузнецовой об отставке.
В понедельник Валентина Кузнецова нарушила <обет молчания>, согласившись дать интервью <Тульскому курьеру>.
— Валентина Викторовна, как вы восприняли и отставку и возможные при этом претензии.
— Не было претензий. Решение об отставке было обоюдным. Я как руководитель аппарата была уверена в том, что встряска была нужна, требовались кардинальные решения. И Василий Александрович удовлетворил мое второе по счету заявление об отставке. С тем чтобы в дальнейшем предпринять другие шаги. И, думаю, он их предпримет.
— Среди многочисленных предположений о причине вашей отставки назывался и проигрыш выборов в Государственную Думу…
— Оценивать результаты выборов можно по-разному. Но все, что положено по закону, администрация области сделала: выборы состоялись, все участки открылись, явка была достаточно нормальной. То есть мы обеспечили все, что были обязаны обеспечить.
Если говорить о том, что избиратели не поддержали тех, кого склонен был поддержать губернатор, — это другой аспект, гораздо более сложный и, на мой взгляд, неразрывно связанный с социально-экономическим положением Тульской области. Поэтому я думаю, что следующий шаг губернатора будет в сторону улучшения этого положения…
Но в то же время я бы хотела напомнить: я всегда говорила всем и в администрации области, и в муниципальных образованиях: нет никакого административного ресурса. Вернее, есть, но многие неверно его понимают. По-моему, административный ресурс — это результат той работы, благодаря которой люди идут на выборы и голосуют так, а не иначе. А если где-то кого-то собрали и строго поговорили — это не административный ресурс.
— Чиновник высокого ранга, заступая на должность, старается если не поменять, то хотя бы существенно обновить команду. Насколько мне известно, с вашим приходом сколько-нибудь существенных кадровых потрясений не случилось… Ведь не исключено, что люди из прежней команды вас так и не ПРИНЯЛИ. Не могло ли это повлиять на вашу отставку?
— Не хотелось бы пространно рассуждать на эту тему. Ведь если я не сумела на определенном этапе провести соответствующие изменения, то не стоит это ставить в вину кому-либо, кроме себя. Значит, я была не столь убедительна, значит — недостаточно доказательными были мои обоснования.
Я никогда не изучала труды князя Львова — всегда была профессионалом в другой области. Заинтересовалась после того, как побывала в Алексине на мероприятиях по увековечению его памяти. И что же выяснила? И сто тридцать пять лет назад вопросы, поднятые им, были абсолютно те же, что нас волнуют сегодня: распределение доходов, чиновники-мздоимцы — ничего за это время не изменилось, несмотря на потрясения и многократные ломки. Так что у меня скорее было желание заставить людей пересмотреть свое отношение к работе, а не кардинально поломать те или иные направления, заменить людей. Скорее надо было людям объяснить. Возможно, в отдельных случаях это объяснение затянулось.
Если предъявлять претензии ко мне на той должности, которую я занимала, то их достаточно много. Но вопрос в том, что все предыдущие годы мне приходилось работать на конечный результат. Такова уж специфика работы финансиста. У чиновника-руководителя конечного результата не то чтобы нет, его просто не так уж и видно. Я же пыталась оценить работу каждого подразделения по конечному результату. Это возможно и несложно. Просто никто этим не занимался.
Губернатор — высшее должностное лицо региона. И имеет полное право отправить того или иного зама в отставку. Может быть, это даже надо было делать раньше. Безусловно, решение принято в пределах полномочий губернатора, скорее всего, оно отражает его стремление преломить ситуацию, которая развивается не лучшим образом для Тульской области.
— Еще одна из наиболее часто упоминаемых причин вашей отставки — неважные отношения с обддумой.
— Может быть, так оно и было. Потому что Устав принимала именно Дума, но почему-то именно многие депутаты не осознали всех изменений, не осознали, что это — совершенно другой закон, что мы живем в другом правовом поле, что губернатор — высшее должностное лицо, и председатель областной Думы не может быть на одном уровне с ним. А все остальное — эмоции. Полномочия четко разграничены, и зачем пытаться диктовать, когда можно просто нормально работать? Два с половиной года я пыталась объяснить только одно: давайте жить в правовом поле, уважать те законы, многие из которых сами же и принимали. Не более того.
На меня в какой-то степени даже обижался аппарат Думы: почему это я с ним не работаю? Да потому, что уважаю депутатов, как избранников народа. С ними я и пыталась работать, объясняя им их возможности и полномочия.
— Ваш приход в систему руководства области с должности, которая больше характеризует вас как специалиста, а не руководителя, отразился на вашей собственной жизни, на отношениях в семье?
— Знаете, я благодарна своей семье, своим близким. Два с половиной года назад они восприняли мой переход, как должное и сказали: <Если ты считаешь, что так нужно, мы тебя поддержим>.
А что касается сочетания <женщина и власть>, то у меня выросли дети и я не заметила каких-то шагов в их становлении, так как была занята чем-то более масштабным. И сейчас я наступаю на те же грабли: со мной живет внучка, которой год и восемь месяцев, и я опять чего-то не замечаю, потому что работаю, какая разница, на какой ступени… Это настораживает. И заставляет задуматься: <А стоит ли оно того?>.
Я буду рада, если изменения, затеянные губернатором, пойдут на пользу области, в первую очередь людям и косвенно — власти. А что касается меня, то слово <должна> тяготеет надо мной, словно дамоклов меч, с пятнадцатилетнего возраста: должна была поступить, оправдать, успеть, оставлять ребенка одного с температурой… Все это было.
Хочу попробовать пожить как человек, как женщина.
— А если надоест или не сможете?
— У меня есть опыт финансиста, обогащенный опытом руководящей аппаратной работы. Думаю, что все это в сочетании будет востребовано. Но далеких планов пока не строю. Хочу отдохнуть.
— Но отдых — это неделя, две…
— Да мне месяца не хватало никогда. Видимо, сказываются перегрузки. Сейчас начнется дачный сезон. Это для меня всегда было большой отдушиной. Даже работа в финансовых органах, нацеленная на конечный результат, никогда не давала такого быстрого результата…
— А кто займет ваше место?
— Не знаю. И никто не знает.
— А в <белом доме> говорят…
— Уверяю: никто ничего не знает.
Беседовала Наталья ЗЕЛИНЬСКА.