Здесь же был написан грибоедовский вальс
Александр Грибоедов. / Иван Николаевич Крамской / Public Domain
В село Екатерининское Епифанского уезда Тульской губернии Грибоедов приехал к своему другу Степану Бегичеву летом 1823 года. Степан Никитич вышел в отставку в чине полковника, женился, и поселился в своём родовом имении, где прожил до конца жизни, бывая в Москве лишь наездами. Грибоедов был шафером на его свадьбе, держал над головой молодожёна венец.
Несмотря на разницу в возрасте в девять лет, их обоих связывала крепкая дружба…
Грибоедов не хотел стеснять молодожёнов и предполагал погостить у Бегичева пару дней, потом ехать в Нижний Новгород. Но хозяин ни в какую не хотел его отпускать, и в итоге Грибоедов остался тут на всё лето.
Только в августе он отправил письмо в Нижний А. В. Всеволожскому, к которому собирался ехать: «Любезный друг. Пишу тебе из какого-то оврага Тульской губернии, где лежит древнее господское обиталище приятеля моего Бегичева. Опоздавши выездом из Москвы, чтобы сюда перенестись, я уже предвидел, что не поспею к тебе в Нижний. … Отсюдова меня не пускают. И признаюсь: здесь мне очень покойно, очень хорошо».
В Бегичеве действительно было нескучно, и посмотреть есть что. В одном дне пути — Липецк со знаменитым в то время курортом целебных вод. Грибоедов съездил туда. Также в направлении Липецка — конская ярмарка в Лебедяни. Хорошие лошади в то время вызывали такой же жгучий повсеместный интерес, как сейчас автомобили.
Ну и, конечно же, рядом — Куликово поле. Грибоедов отправился туда верхом в компании братьев Бегичевых. Поле оказалось огромным — куда ни кинь взглядом, конца края не видно. Воображение писателя захватила история о том, что здесь, якобы, в незапамятные времена в центре поля была большая яма, куда татары складывали отнятые у местного населения деньги. Яма эта прикрывалась железными створами. Потом, со временем, она обвалилась, и всё вокруг заросло травой. Грибоедов немедленно загорелся идеей попробовать найти остатки кладовой. Отговорили братья Бегичевы. Рассказали, что когда-то в юности они сами занимались такими поисками, облазили всё поле, но ничего не обнаружили.
Степан Бегичев. Фото: Public Domain
«Вставал он в это время почти с солнцем; являлся к нам к обеду и редко оставался с нами долго после обеда, но почти всегда скоро уходил и приходил к чаю, проводил с нами вечер и читал написанные им сцены, — вспоминал в своих «Записках» Бегичев. — Мы всегда с нетерпением ожидали этого времени. Он хотел оставить мне на память свою пьесу, написанную его рукой, но имел терпение написать только два акта, а остальные заставил писаря».
Пьеса — это, конечно же, «Горе от ума».
В Екатерининском за вечерним чаем сидели подолгу, пока окончательно не начинали заедать комары. Тогда переходили в усадьбу, и Грибоедов на радость всем подолгу музицировал на фортепиано. Именно в том 1823 году он написал свой знаменитый вальс e-moll, или грибоедовский вальс. Так что в Бегичеве, скорее всего, звучали как минимум наброски этой очаровательной музыки.
Бывшее Екатерининское уже в советское время стало селом Грибоедово. Неподалеку отсюда, буквально в пятистах метрах, Прощёный колодец, где, по преданию, Дмитрий Донской омывал раны своих воинов после Куликовской битвы.
В сентябре 1939 года газета «Правда» раскритиковала туляков за безобразное отношение к историческим памятникам. Оргомитет ВЦИК по Тульской области, реагируя на критику, тут же предложил Куркинскому райисполкому немедленно организовать охрану Куликова поля и заодно восстановить в 1939 году дом Бегичевых в селе Екатерининском, о котором в статье даже не упоминалось. Но, по-видимому, это решение так и осталось только на бумаге.
Полная версия: Сергей Гусев, «АиФ в Туле»
Тула- родина слонов