Депрессивно — и точка
«…обещали супермаркеты, аптеки, а по факту — ничего». Репортаж Myslo из Варваровки
Фото: Артем Жильцов
В 2013 году бывший губернатор Тульской области Владимир Груздев нашел решение застарелой проблемы — огромной очереди на квартиры среди выросших детей-сирот. В 2014 году министерство труда и соцзащиты заключило госконтракт на приобретение социального жилья в рамках долевого строительства. В жилом комплексе «Скуратовский» в деревне Варваровке квартиры с отделкой и мебелью должны были получить 250 сирот и детей, оставшихся без попечения родителей.
Огромный объем жилья, соответствующая инфраструктура, маршруты общественного транспорта — все это должно было в будущем превратить Варваровку в уютный микрорайон.
— Я бы был плохим губернатором, если не обратился бы к Правительству РФ с просьбой. Я работаю губернатором недавно — три года. Когда я заступил на должность, очередь детей-сирот на получение жилья составляла 176 человек. Тогда в год предоставлялось порядка 10 квартир. На сегодня эта очередь уже составляет 1200 человек. Можно сказать, что это «отложенный спрос», — это дети-сироты, которые не верили в то, что могут получить жилье. А теперь они увидели, что программа реально реализуется, и начали обращаться в правительство области, чтобы получить жилье, — рассказывал тогда в интервью Владимир Груздев.
Но палка оказалась о двух концах.
10 лет спустя Варваровка, по словам местных жителей, превратилась в настоящее спальное гетто. Из обещанной инфраструктуры в микрорайоне имеется лишь пара детских площадок, небольшая парковка и продуктовая палатка, с боями вытребованная у администрации.
«Я здесь полиция»
Людмила Дмитриевна получила квартиру в Варваровке в 2015 году — взамен сгоревшего жилья. Радость от въезда в новенькую типовую застройку довольно быстро померкла — в основном, стараниями соседей из числа сирот и многодетных семей.
— Не успели мы обжиться, как стали свидетелями трагедии: молодой паренёк приехал погостить к подруге из интерната и через пару дней покончил с собой. Такое вот у нас было новоселье, — вспоминает женщина. — Многие мои соседи тут живут по своим правилам, мало кого слушают. Выпьют — домотаются до любого. Воспитания никакого. Я в микрорайоне считаюсь старшей, поэтому меня они уважают. А вот другим пенсионеркам могут «тыкать», материться на них. Буквально устраивают в подъездах помойки и живут в этом свинарнике.
По словам женщины, она нашла общий язык с владельцами соцжилья и научилась гасить конфликтные ситуации в зародыше.
— В полицию уже даже не обращаемся — я здесь полиция, — продолжает Людмила Дмитриевна. — Могу подойти к каждому и поговорить с ним на его языке. Но некоторые из соседей, например, боятся отпускать своих детей погулять на улицу — возят их в Тулу. И я их понимаю — на детских площадках иногда стоит такой мат, что портовые грузчики позавидуют некоторым оборотам. Есть один товарищ, который не стесняется в выражениях, воспитывая сына, — ощущение, что ребенок у него изъясняется только нецензурными словами. При этом сам он — работящий мужик, содержит семью.
Депрессивная среда
Убийство шестилетнего ребёнка, ужаснувшее своей нечеловеческой жестокостью, в Варваровке прошло практически незамеченным: здесь как будто привыкли к воспитанию через побои. Жители не сразу припоминают эту громкую историю, а вспомнив, начинают рассуждать, кто виноват. Кто-то говорит, что отчим, другие винят родную мать убитого мальчика. И соглашаются они лишь в одном: к трагедии привела «интернатовская» манера общения родителей. Где им было научиться культуре воспитания?
О том, что атмосфера спальных районов деструктивно влияет как на их жителей, так и на город, не раз говорил доцент Высшей школы урбанистики НИУ ВШЭ Виталий Стадников:
— Такие районы формируют унылую депрессивную среду обитания, которая плодит своих маргиналов и притягивает чужих. Но любое маргинальное население ничего не дает городу, а только потребляет его ресурсы. Окраины застраиваются многоэтажными домами, а исторический центр ветшает, поскольку весь бюджет уходит на новостройки, и на поддержание в приемлемом состоянии существующего жилого фонда ничего не остается.
Города расползаются в форме чудовищных безликих муравейников. Жизнь в них формирует у людей тотальную отчужденность и индивидуализм в самом худшем смысле.
Сами владельцы льготного жилья с точкой зрения Стадникова согласны, но не полностью.
— Многие тут — выходцы из одного детдома. Понятно, что с ними у нас более близкие отношения, чем с другими. Ради своих — последнюю рубаху отдать не жалко. А вот те, кто на нас свысока смотрит, — зачем они нам? С такими разговор короткий — отсутствие разговора, — на условиях анонимности заявил Myslo один из воспитанников интерната, получивший долгожданную квартиру несколько лет назад.
В ожидании исхода
Рассказывая о микрорайоне, Людмила Дмитриевна также упоминает отчуждённость: сироты и многодетные живут своей отдельной общиной.
— Хочу заметить: при всей их невоспитанности друг с другом они общаются довольно хорошо, — делится женщина. — Не раз видела, как они сварят суп, допустим, и ходят по соседям, предлагают с ними поесть. В принципе, когда трезвые, с ними проблем нет.
Но как только приходят социальные пособия, в Варваровке начинается тотальное пьянство и дебош.
В семи минутах ходьбы есть магазин, где водку наливают с утра до ночи, — вот они и гуляют, пока все не пропьют или на наркотики спустят. И несмотря на это, стоит отметить, что не все детдомовцы асоциальны. Но количество таких ничтожно мало.
При этом женщина не теряет надежды, что рано или поздно их микрорайон очистится от маргинального налёта. По её словам, многие сироты начали распродавать квартиры в Варваровке и уезжать на малую родину.
— Почти у всех них в этом году заканчиваются договоры социального найма. Собственность приватизируют и продают. Надеюсь, что после их окончательного исхода про нас вспомнят застройщики, — завершает женщина. — А то обещали супермаркеты, аптеки, а по факту — ничего.
Не было даже точки с предметами первой необходимости. Воды питьевой негде было купить.
Несколько лет билась с администрацией, прежде чем нам их поставили. Поставили и на этой ноте про нас забыли: въездная дорога, например, — как после бомбёжки, сюда скоро таксисты будут отказываться приезжать. Но мы не теряем оптимизма — оказывается, и правда ко всему привыкнуть можно, было бы желание жить.
Артем Жильцов, myslo.ru