За три месяца тульская официальная безработица выросла в 3,5 раза

COVID-19 резко поменял ситуацию

В марте 2020 года статус безработных через службы занятости населения имели около 4,0 тысяч туляков. В апреле их стало 9,0 тысяч. По итогам мая – уже 14,7 тысяч. Таких мощных темпов роста регистрируемой безработицы – в 3,5 раза за 3 месяца – в современной истории Тульской области еще не было. Но поводов для беспокойства пока нет. Реальная безработица за этот же период времени выросла с 30,1 тысяч до 32,4 тысяч. Или – всего на 7,5%.

Все дело в том, что у нас используется две системы оценки числа людей, находящихся в поисках работы. Очень разных по сути подсчета, и дающих очень отличающиеся (в 3-4 раза) друг от друга результаты. Оба метода, по оценке экспертов, имеют не слишком высокую степень точности с реальной ситуацией. Но если международная система подсчета «уходит» от действительного положения в 1,3-1,5 раз, то наша, отечественная – в 3-4 раза.

Российская методика основана на подсчете количества людей, заявивших о себе с местные службы занятости, получивших там официальный статус безработного и им выплачивают ежемесячное денежное пособие. Таковых у нас в феврале 2020 года было чуть более 3,2 тысяч туляков, или – 0,53% от всей численности экономически активного населения Тульской области (795 тысяч жителей в возрасте от 15 до 72 лет). Таким образом, мы имели в тот момент один из трех самых низких показателей в масштабах ЦФО.

Сразу скажем, что в службы занятости шло очень немного реальных безработных. Примерно одна четвертая или даже одна пятая часть. Причем, не только у нас, а во всей стране. Причины понятны. Нужно собирать кучу подтверждающих документов своей бедности, каждые три месяца их обновлять, а сумма пособия – в среднем от 2,5 до 4,5 тысяч рублей в месяц – была, мягко говоря, невелика.

Вторая система подсчета — по методике МОТ (Международной Организации труда) — основана на анонимных (в основном, телефонных) опросах населения. Тут источник неточностей – ответы россиян. Ну, любим мы прибедняться. Здесь у Тульской области вот уже несколько лет фиксируется примерно один и тот же показатель – от 28 тысяч до 34 тысяч человек. Или – примерно 3,5-4,0% от всей численности экономически активного населения. Что выводило регион на вполне достойное 6-8 место в ЦФО. В рамках РФ международная безработица в это же время была на уровне 4,5-4,8%.

Но в марте грянул COVID-19. И резко поменял ситуацию с официальной безработицей. Ибо правительство России в качестве меры поддержки увеличило сумму пособия через службы занятости до прожиточного минимума. В среднем по России – до 12,6 тысяч рублей. Но в каждом субъекте этот показатель свой. У нас – порядка 10,6 тысяч рублей в месяц.

И люди пошли сдавать справки про безработность и бедность. Одно дело – получить за это две, совсем другое – десять тысяч рублей. Тем более что немалая часть туляков, в это время ушла в вынужденные отпуска на две трети заработка. В общем, обещанная денежная добавка не оказалась лишней…

А безработица по методике МОТ увеличилась до 32,4 тысяч человек. Это – 4,1% от всей численности работоспособного населения области. Или – то же самое 7-е место в ЦФО. В целом по России показатель взлетел почти до 5,8%…

Вывод. Реальная безработица в Тульской области по-прежнему небольшая. Хотя бы потому, что суммарная потребность предприятий региона в кадрах – согласно заявке работодателей – равна 21-23 тысяч человек. Третье место в ЦФО. И – почти столько же, сколько у нас безработных по системе МОТ.

Отлично!

Но есть нюансы.

Оказывается, у нас порядка 36-38 тысяч человек – еще до пандемии – работали в сокращенном режиме. Три-четыре дня в неделю с потерей в зарплате или они уходили в «добровольные» и совсем неоплачиваемые отпуска. Это называется скрытой (латентной) безработицей, о которой мы, как бы, не знаем. Хотя данные об этом публикуются в открытом доступе раз в квартал. Сегодня это число явно не снизится, а вырастет. На сколько – узнаем по итогам июня. Увы, будет негатив.

Плюс – 40-60 тысяч «самозанятых» туляков. Точнее подсчитать не получается. Люди, которые реально работают. Но – исключительно на себя. Не уплачивая налоги и страховые или социальные отчисления. Ибо заняты подпольным бизнесом. Таксистами, в качестве домашних нянечек-сиделок, воспитателей, медиков, парикмахеров, репетиторов, ремонтников-строителей. По самым скромным прикидкам, таких «скрытых» профессий у нас – более полусотни наименований. Есть, из чего выбирать.

Власти пытаются убедить таких людей «легализоваться», сулят льготы, но большинство «нелегалов» не хотят выходить из «экономической тени». Им там комфортно. Их никто не ловит за руку. И они не просят пособия по безработице. Власти про них в реальности ничего не знают.

Еще у нас вполне официально работают порядка 22-25 тысяч граждан других стран. Примерно половина – из Украины. Плюс – Узбекистан, Таджикистан, Китай, Вьетнам, Киргизия, Азербайджан, Молдова, Беларусь. Реальные конкуренты безработных туляков. Сейчас таким мигрантам нелегко. Нет работы. Но если пандемия пойдет на убыль, ничто не мешает им вернуться в Тульскую область.

Наконец, про 90-110 тысяч туляков (каждый седьмой трудоспособный житель области), которые трудятся за пределами региона. В основном, в столице и Подмосковье. Тоже – почти ноль информации. Хотя конфликты уже были. Часть из них уехали из Москвы – закрылись многие фирмы, где они трудились. И у нас сразу стало заметно больше «лишних рук».

Эти люди сами решают свои проблемы. Пока – вроде бы, получается. А если они все захотят стать официальными безработными? Область найдет практическое применение их опыту и умению?..

В публикации использованы сведения Туластата, Росстата и Минтруда Тульской области.

«Тульский Бизнес-журнал»