С обвинительным уклоном?

Как работает судебная система, почему она носит обвинительный уклон, что заставляет людей совершать бытовые преступления, все ли судьи становятся судьями по знакомству и почему они работают ночью, рассказывает мировой судья Зареченского судебного района Владимир Сальков

Нет оправдания?

Екатерина Дементьева, «АиФ в Туле» В России очень мало оправдательных приговоров, как вы думаете, почему?

Владимир Сальков: В моей практике их не было, но и уголовных дел у нас не так много по сравнению с районным судом. Мировой судья рассматривает разные дела, но гражданских и административных у нас в разы больше, нежели криминальных. Что касается малого количества оправдательных приговоров, это в первую очередь обусловлено многоступенчатостью расследования и множеством проверок дел до поступления материалов в суды.

Сначала органы предварительного расследования проводят проверку и расследуют преступление, затем материалы проверяет начальник этого органа. Дальше дело направляется в прокуратуру для подписания обвинительного заключения, акта, постановления, и направления его в суд. Или возвращается для дополнительного расследования и устранения недостатков. В общем, до нас доходят дела, проверенные на всех этапах уполномоченными лицами, после чего их проверяет судья, и только потом в судебном заседании стороны обосновывают и доказывают свою позицию.

– А отмены приговоров у вас были?

– Были только изменения приговоров. К примеру, если я не увидел смягчающего обстоятельства или наоборот признал обстоятельство отягчающим, а суд апелляционной инстанции не согласился с этим. Это нормальная практика.

Судья должен слушать только двоих – закон и совесть.

– Приходилось возвращать дела прокурору?

– В судебной системе такая практика распространённая. У меня такого не было, но нам подсудны дела небольшой тяжести. Кроме того, много зависит, в каком виде поступает дело. Если обвиняемые согласны на особый порядок судебного разбирательства, полностью признают свою вину, стороны не возражают против особого принятия судебного решения, то дела рассматриваются в ином порядке. Это значит, без исследования доказательств по делу. А обжаловать приговор можно только в части наказания, но не по существу обвинения. Если человек признался в преступлении, это говорит само за себя. У нас много краж, суммы которых превышают порог административного производства — до 2500 рублей.

Больше – это уже уголовное дело. Хотя что такое 2500 рублей в настоящее время? У нас много уголовных дел, связанных с хищениями из магазинов. Пара бутылок дорогого алкоголя и вот тебе уголовная статья.

Средняя ежемесячная нагрузка на судью составляет 266 дел.

– Во многих сферах резко упал уровень профессионализма. А насколько профессиональны наши судьи?

– Если судья сдал экзамен, прошёл несколько стадий проверок, связанных со знаниями, документами, родственниками, коррупционной составляющей, здесь об уровне профессионализма даже уже говорить не стоит. Все профессионалы своего дела, все работают, не отлынивают, дорожат репутацией. Помимо профессионализма есть не менее важная составляющая – судейская честь. Наверное, даже главная. Справедливость – это первоочерёдное качество для судьи, а также то, к чему надо постоянно стремиться.

Много должников

– Говорят, наши судьи сейчас чрезвычайно загружены…

– Это так. Средняя ежемесячная нагрузка на судью составляет 266 дел.

Трудно приходится не только судьям, но и аппарату. Не хватает кадровых единиц. У нас, как и у всех, бывает, что работники аппарата и судьи отсутствуют на рабочем месте по уважительным причинам. Скажем, уходят в отпуск или болеют. А когда мировой судья уходит в декрет, то на его должность нельзя назначать другого, поэтому дела на этом участке рассматривает его коллега в довесок к своим. Можно за день их рассмотреть двадцать, а можно два. Главное – правильно распределить нагрузку.

Гражданских дел больше всего за счёт судебных приказов, которые рассматриваются без судебных заседаний, без сторон. Должников у нас много. Но я думаю такая ситуация по всей стране. Многие не платят за коммунальные услуги, кредитные задолженности, займы и т.д.

– Как думаете, почему так часты бытовые убийства?

– Очень много таких преступлений совершаются в состоянии алкогольного опьянения. Наверное, первое, с чем нужно бороться, так это с злоупотреблением спиртным. В процессе судебных заседаний спрашиваешь: «Повлияло ли как-то состояние алкогольного опьянения на ваше поведение?», отвечают: «Конечно, трезвый я другой. А пьяным вот ударил жену, раскаиваюсь». Не зря у нас ввели ограничения на продажу алкоголя.

Система работает

– Почему некоторые судебные заседания растягиваются на месяцы?

– Всё зависит от уголовного дела. Оно бывает в один том из 250 листов, а бывает от 4 до 250 томов. Поэтому судебное заседание может длиться день, а может несколько месяцев. Но всё делается в разумные сроки, и сроки, предусмотренные уголовно-процессуальным законодательством. Естественно, мы не будем каждый раз в совещательную комнату уходить на недели, месяцы. Все стараются рассмотреть и написать приговоры оперативно. Кстати, работать даже в нерабочее время в нашей профессии – обычное дело. Даже ночью.

– Есть ли какой-то контроль за решением судей, дисциплинарная ответственность?

– Судебная ошибка не основание для привлечения судей к дисциплинарной ответственности. Для этого и существует апелляционная инстанция, которая и поправляет эти ошибки. Другое дело – поведение судьи на работе, соблюдение кодекса судебной этики, поведение вне работы. За нарушение этики даже полномочия могут снять. С другой стороны, если происходит множество отмен или изменений приговоров, то встанет вопрос о профессиональном уровне судьи.

– Что ответите считающим, что российская судебная система несправедлива, негуманна или вообще не работает?

– На самом деле не зря её называют системой! Всё работает! Скорее всего, негативную реакцию суды вызывают у людей, проигравших судебный процесс. Естественно, когда результат рассмотрения дела не в твою пользу, всё не так: судья плохой, судебная система не такая. А она развивается в направлении многоступенчатости ради максимальной справедливости.

«АиФ в Туле»