Может, прочтет эти строки Евгений Васильевич

Взгляд на мир из инвалидной коляски. Пять лет спустя

Вместе с туляками Валерием Смирновым и Ольгой Новиковой я проверяла городские маршруты на предмет доступности в 2012 году. Тогда всё только начиналось, и ребята были полны надежд и желания помочь сделать мир вокруг комфортным и доступным.

Я познакомилась с ними через Твиттер, мы стали друзьями в Фейсбуке. На мое предложение – повторить прогулку пять лет спустя и оценить «доступную среду» в действии – они откликнулись сразу. 27 октября мы встретились офлайн.

«Доступная среда работает! Надо продолжать!»

– так считает Валерий Смирнов. Напомню, что Валера служил в Президентском полку связистом. В конце службы получил травму – перелом позвоночника. С тех пор в инвалидном кресле. Сначала – пока был жив отец, а брат не уехал служить в другой город – он почти не чувствовал ограничения в передвижении. Смирновы всей семьей выезжали на машине за город, путешествовали. Потом Валера остался вдвоем с мамой. В его жизни за пять лет произошло много позитивных изменений. Самое главное – Валера женился! И он, и Ирина светятся счастьем и всё время улыбаются.

В моей 9-этажке на углу Демидовской и Пузакова всё по-прежнему – двери лифта раздвигаем руками, чтобы коляска заехала. А вот пандус модернизировали, сделали противовес, и теперь его легко опускает одна Иринка.

Мы частенько путешествуем из Заречья в центр. Гуляем в Белоусовском парке – он прекрасен, там всё сделано правильно и удобно. Спасибо губернатору Груздеву за парк. Мы там наперегонки катаемся – я на коляске, а Ирина на сигвее.

Во дворе помехи для движения создают припаркованные на тротуарах машины. Печально, что люди думают только о себе.

А вот по улице Советской особо не погуляешь, особенно если надо проезжую часть перейти. На перекрестке Советская-Оборонная полчаса искали, где перейти, чтобы колеса на коляске не отвалились. Мы пешком тогда добрались до ТЦ «Макси». Он сделан без единого замечания со стороны меня, инвалида-колясочника. Никаких преград – ни бордюров, ни ступеней. Двери широко раздвигаются, лифты просторные, туалеты специальные. Мы частенько туда в кино или кафе ездим. Там в кинозале даже специально сиденья убираются – чтобы место для коляски появилось!

На городские мероприятия или спектакли мы ходим в Городской концертный зал. Вот и сегодня вечером идем туда на концерт. Хороший пандус сделан, двери широкие. Правда, в зрительном зале приходится в проходе стоять, не продумали чуть-чуть этот вопрос. Еще ремонт в подземном переходе нужен – в том, который со стороны Машзавода и разбитый просто вдрызг. Я там как фигурист – художественно объезжаю все рытвины и ямы. А на другой стороне улицы переход в хорошем состоянии.

Я никогда раньше не был в филармонии, а теперь она стала доступна. Там появился ступенеход! И я все пять пролетов на этом «танке» преодолел.

В Туле на 90% изменился городской транспорт. Я теперь на любом маршруте троллейбуса, автобуса или трамвая могу добраться куда захочу. А пять лет назад единственный вагон был «Мегаполис», я его по расписанию отслеживал, диспетчеру звонил, чтобы заранее выехать на остановку.

Водители общественного транспорта большей частью помогают, но бывает, что не знают, как у них в вагоне откидывается пандус. Правда, встречаются и такие, кто не хочет вставать со своего водительского кресла. Но такие – редкость.

Моей электроколяске уже много лет, но новая стоит 200 тысяч руб., а компенсация за нее всего 50. Так что пока эту ремонтирую, вот колеса недавно сменил – а то зима скоро, а резина уже лысая совсем была.

При прежнем губернаторе был советник по доступной среде – Виктор Павлович Иванов. Мы с ним в паре работали. Но, к сожалению, он умер. И меня больше не приглашают никуда. А в принципе я мог быть общественным инспектором или экспертом по «доступной среде» – экспериментально проверять все объекты.

Вот когда сквер «Тульское чаепитие» сделали, Евгений Авилов приехал принимать работу. Я ему говорю – пандус сделали круто, давайте я съеду с него, и вы посмотрите. Ну, посмотрели и переделали! Угол правильного пандуса должен быть не более 10 градусов.

Может, прочтет эти строки Евгений Васильевич и пригласит меня принимать объекты на предмет их доступности для инвалидов?

А вот тульские предприниматели не очень прислушиваются к нам. В сквере рядом с храмом Сергия Радонежского в кафе «Ташир» делали ремонт. Там всего две ступени надо преодолеть, чтобы попасть в кафе. Я попросил сделать пандус. Но пока, увы, руки у хозяев не дошли. Или взять, к примеру, фитнес-центр на Галкина. И подъехать к нему удобно, и сам он просторный, и лифт грузовой есть. Но! На грузовом лифте нельзя перевозить людей, поэтому фитнес-центр для меня пока недоступен.

Вообще, оглядываясь на прошедшие пять лет, могу сказать – программа «Доступная среда» работает, но с небольшими оговорками. И, считаю, программа должна работать и дальше. Новые объекты нельзя принимать без обязательной «доступной среды»!

«За пять лет ничего не изменилось!»

– так считает Ольга Новикова. Напомню, что Ольга в инвалидной коляске с детства. С 1988 года живет в малюсенькой квартирке в доме на углу улиц Майской и Бондаренко. И все это время воюет с чиновниками за возможность выйти в люди.

– Последние денечки, когда я выезжаю на улицу. Зимой я дома – сидеть в коляске холодно, да и не проехать по снегу. Коляска у меня на ручном ходу, тяжелая, около 50 кг весит.

Двор дома надежно защищен от Ольги высокими бордюрами. В 2014 году Ольга не уследила, когда их положили. А перекладывать бордюры никто не стал, хотя Ольга писала во все инстанции.

Двор мой по-прежнему для меня недоступен, хоть и ремонтировали его по комплексному благоустройству. Не углядела, когда ставили тут бордюры.

Из позитивного – три года назад городские власти пустили до нашей окраины 18-й маршрут. То есть теоретически у меня есть связь с городом. Но это только теоретически.

Остановочный павильон в конце улицы Бондаренко. Как говорится, ни себе, ни людям – его поставили на то, что когда-то было газоном. А основание сделать позабыли.

Потому что остановочный павильон, который оборудовали только в сентябре этого года, стоит на газоне. А остановочной площадки, возле которой должен останавливаться автобус, вообще нет. И даже если автобус остановится, забраться в него я не смогу.

Остановка автобуса №18. Из серии «и так сойдет».

А на противоположной стороне остановка вся в бордюрах и ступеньках. Сделать эти остановочные павильоны мне официально обещали еще в 2013 году – мол, в 2014-м всё будет. Но уже заканчивается 2017-й…

130 миллионов рублей выделили Туле в этом году на «доступную среду», но эти деньги меня никаким боком не касаются!

Социальное такси больше не возит нас никуда, кроме как в медучреждения. И то его надо заказывать за два дня. Ни в кинотеатр, ни в магазин, ни в парк доехать я на социальном такси не могу – не положено! Я готова вызвать и оплатить обычное такси, но ведь в него надо как-то пересесть с коляски! И коляску надо как-то убрать в багажник. Для этого обычная легковушка не подойдет.

Мне часто говорят – ну вы же можете попросить привезти вам что-то социального работника! Но это же получается опять изоляция нас, инвалидов, от общества. По принципу – вы сидите дома, не высовывайтесь, мы принесем вам что нужно. Согласна, может быть, лекарства пусть приносит соцработник, а я аннотацию в интернете почитаю, дозировку подберу. Но разве может соцработник подобрать мне белье или одежду?! Я живу одна, ну кто, кроме меня, решит мои бытовые вопросы?!

Ольга передвигается по проезжей части как полноправный участник движения. А мне было страшно – улица узкая, машин много, в том числе и грузового транспорта.

Я по-прежнему езжу по проезжей части до своего магазина – потому что когда ремонтировали тротуары, кое-где появились бордюры. Ну не могу же я сидеть буквально у каждого и караулить ремонтников!

Теперь мне не надо ждать помощи – чтобы въехать на небольшую горку, чтобы попасть в супермаркет «Спар». Рядом появился «Дикси». Вот только попасть сейчас в магазин мы не сможем – видите, машина перекрыла нашлепку-въезд на бордюр?

От автора. Водитель, появившийся как черт из табакерки, даже не извинился. Он просто не понял, что мешает. А Ольга на этот пандус заезжает с разгона и под определенным углом. Иначе не въехать.

Заезжает на пандус Ольга «с разгона», причем под определенным углом. Иначе можно перевернуться.

– На пандусе скользкие плитки, а должны быть противоскользящие и обязательно установлены перила. Ни того, ни другого!

Однажды мне женщина решила помочь, подтолкнуть коляску – и сама поскользнулась и упала. Вход в магазин тоже условно доступный. Две двери с небольшим тамбуром – мне нужна помощь постороннего, чтобы эти двери держал.

Магазин для Ольги – это выход в люди. Тут она сама может выбрать то, что хочет, а не то, что принесут соцработники.

Еще хуже для меня сложилась история с медучреждениями. Так случилось, что я стала терять зрение – катаракта. Представляете, я и так маломобильная, да и еще и незрячая?! Взяла себя в руки и поехала по глазным клиникам – операцию делать. В МНТК «Микрохирургия глаза» на Зеленстрое попасть не смогла – там крутая лестница в 10 ступенек. Клиника «Взгляд», на первый взгляд, была доступна, но чтобы попасть на второй этаж к врачу, надо подниматься по ступенькам. Медперсонал в этом не помощник.

Но я все-таки сделала операцию в областной больнице. Там и лифты работают, и входные двери открываются, но в туалет попасть нельзя – коляска в дверь не проходит.

Еще одну операцию нужно было сделать, но мне в горбольнице №6 отказали – я же не смогу сама забраться на операционный стол. Пришлось делать платно в Заречье. Там и стол опускается, и врач вежливый и обходительный (при этих словах на глазах Ольги появились слезы, а в голосе – боль и непонимание: как медик может отказать в помощи пациенту? – Прим. авт.).

И еще один важный вопрос. Я всегда участвую в выборах. Но последний раз сказала – больше голосовать не буду. Избирательный участок в 50-й школе расположен на 3-м этаже и совершенно не приспособлен для маломобильных граждан. Даже ворота в школе закрыты, а открыта узкая калитка!

Мне говорят – голосуйте на дому. А мне хочется быть как все – прийти на участок, пообщаться с людьми, почитать материалы про кандидатов. Я все хочу делать сама. Я такая же, как все!

«Вопросов по доступности больше, чем ответов»

– считает Юлия Войтишор, мама ребенка-инвалида. Она участвовала в региональном форуме «Город, доступный для всех». Он проходил 27 октября в стенах Тульской областной универсальной научной библиотеки.

На форуме собрались представители муниципальных образований региона, эксперты, представители органов исполнительной власти, депутаты, общественные организации защиты прав инвалидов. Говорили вроде бы об очень правильных вещах – интеграции в общество людей с ограниченными возможностями здоровья.

Недоступная Тульская областная научная библиотека

Но даже само место, где проходил форум, куда, по идее, должны были прибыть все инвалиды региона, было малодоступной средой. Коляску с сыном Юлии Войтишор заносили в помещение волонтеры.

Без комментариев.

На форуме работали волонтеры. Но даже им, здоровым молодым людям, было тяжеловато втащить коляску с подростком в библиотеку.

– Это все-таки массовое мероприятие с участием инвалидов, тут специально приглашали волонтеров. А если нужно попасть в библиотеку или администрацию самостоятельно? Волонтеров на все не дозовешься. – говорит Юлия. – Вот, к примеру, администрация Пролетарского округа. Она вся в ступеньках, бордюрах и узких дверях. Да и не только она, все теруправления недоступные.

По словам Юлии, многие медучреждения тоже мало приспособлены для инвалидов:

– Мне приходится складывать коляску, в которой сидит ребенок, чтобы она поместилась в лифт в поликлинике Ваныкинской больницы.

Низкопольный транспорт, закупленный по программе «Доступная среда», по мнению Юлии, зачастую оказывается недоступным – водителю лень выйти из кабины и опустить пандус.

Полная версия: Татьяна Алексеева, myslo.ru