Наш прекрасный волонтер Мария Чупринская свозила в Тулу на обследование глухую девушку и глухого дедушку из Товарковского. И вот ее зарисовка о девушке Наташе по итогам поездки:)
Это Наташа. Наташа Попова. Наташа, о которой хочется рассказать всем-всем-всем. Сокровище маленькое глухонемое, с которым я познакомилась вчера в Товарковском доме-интернате для инвалидов и стариков под городком Богородицком Тульской области.
Наташе 33. Из роддома — сразу в детдом (при живых родителях, конечно), потом традиционно интернат.
Я не раз была в Товарково, но никогда не встречала Наташу. О ней мне рассказала Нина Добина и по ее просьбе я приехала, чтобы отвезти Наташу в центр слуха в Тулу. За годы жизни в интернате ее никогда не обследовали и медкарты детдомовской тоже нет ((( Мы решили проверить, что за глухота у Наташи.
Долго искали ее с медсестрами по всему интернату с высунутыми языками, я уже нервничала, в Туле же врач ждет. А Наташа всё это время стирала вещи трех своих друзей-инвалидов (вы увидите их на фото). Так мы познакомились. Наташа сразу бросилась мне на шею, вся мокрая и пахнущая хозяйственным мылом, и «сказала», что ждет с самого утра и уже несколько раз меняла прическу ) и что счастлива, что я наконец тут.
Наташа читает по губам и немного мычит. Почему-то я сразу стала понимать все её звуки. Наташа в восторге забралась в машину и показала, смеясь, на сердце. Она ахала и изумлялась полям-лесам, деревням, заборам и собакам по дороге в Тулу. Сказала, что обожает путешествия. Жаль, никуда не ездит только. Совершенно детский восторг просто от часовой поездки из пункта А в пункт Б на старом авто.
В Туле глаза ее совсем расширились. Она достала стольник из кармана и сказала, что это предел мечты — пройтись по Туле с мороженым в руке. Но мы опаздывали и мечту отложили. В больнице Наташа снова начала бурно радоваться: ей предложили маленький леденечик на ресепшн.
Когда все аппараты показали, что надежды на слух никакой, Наташа только рукой махнула и спросила, можно ли нам уже пойти за мороженым…
В кафе Наташа уже аж попискивала от нахлынувших чувств и радовалась-радовалась-радовалась: «Какая красивая посуда! Разве такая бывает? Это всё мне??? И можно кушать??? Но ведь это так красиво, жааалко…» Мы как королевы, говорит. Спросила, где помыть за нами эту красивую посуду и переживала, что это будут делать другие, которые эту вкуснятину не ели.
Наташа прилипала к каждой витрине и восторгалась. Спрашивала, что это и для чего. Она совсем ничего не видела…
Потом долго не могла поверить, что два мешка фруктов-ягод-вкусностей — ей. Уточняла, знаю ли я, что сегодня не ее день рождения. Успокоилась и стала припрыгивать. Радовалась, конечно )
В интернате сразу потащила меня знакомить со своими не ходячими друзьями. Она о них заботится сама. Не доверяет нянечкам. Один из них — Игорек, её кавалер )
Спрашивает: «А у тебя есть любовь?» Потом добавляет: «А я самая счастливая! Я люблю и меня любит вот он. Игорёк. А сегодня вообще самый лучший в жизни день: я путешествовала!»
Всю меня зацеловала и запечатлелась внутри навсегда, эта самая счастливая 33-хлетняя глухонемая девочка из интерната для инвалидов. Чьи родители живы и не знают, наверное, что если и есть счастье как материальный объект — то это именно Наташа. Ею надо лечить всех нас.
Наташа. Наташа Попова. Я хочу, чтоб теперь и вы ее знали.
Мило
Про таких побольше писали бы,счастье ей и удачи по жизни.и конечно здоровья и сохранить свою любовь
В жизни для счастья нужна миска похлёбки, кусок ржаного хлеба и чуть, чуть тепла всё остальное не суть важно, и очень жаль что люди в большинстве это понимают слишком поздно. Хотелось ба пожелать Наталье Поповой здоровья, удачи и что бы она никогда не ощутила той мерзости которая исходит от тех прелестей которые она увидела в витринах большого города. Счастья тебе Наталья!
Когда во главе стоит блатной мачо, придворным холуям некогда заниматься социальной адаптацией отдельно взятого инвалида.
Я искренне жалею, что Наталью Попову не усыновили в раннем детстве иностранцы. Могла бы жить сейчас наравне, полноценным членом общества, с детьми холуев блатного мачо, в какой-нибудь стране «захлебывающейся» от мигрантов Европы.