Подсудимые вины не признают

Слушание уголовного дела в отношении экс-мэра Тулы, бывшего директора МКП «Спецавтохозяйство» Александра Прокопука и его заместителя Александра Жильцова, кажется, движется к логическому завершению. Больше чем за шесть месяцев допрошены все свидетели. Последним показания давал человек, которого подсудимые называют «автором дела», – следователь Владимир Голев. Дали высказаться и Прокопуку с Жильцовым…

Напомним: бывшему руководителю САХа вменяют растрату больше 30 миллионов рублей из казны предприятия. Его заместитель тоже обвиняется в растрате, но суммы поменьше, и пособничестве в совершении преступления. Следствие считает, что несколько десятков миллионов были выведены из бюджета организации путем приписок времени и количества работающей техники на полигоне твердых бытовых отходов.
Подсудимые же настаивают, что дело написано «автором», а лишние часы и «воздушную» технику вписывали в документы посторонние люди.

Копейка к миллионам

О том, что в рамках судебного слушания нужно допросить и сотрудника тульского следственного управления, подсудимые и их защитники заявили еще в сентябре 2015 года, когда процесс только начался. Владимиру Голеву они хотели задать вопросы касательно процессуальных действий. Александр Жильцов даже заявил, что следователь из подшивки с документами якобы изъял материалы, доказывающие его непричастность к совершению преступления. Чтобы расставить все точки над «i», подполковник юстиции явился в суд…

Расписавшись в записке свидетеля и выслушав предупреждение об уголовной ответственности за дачу ложных показаний, Голев начал отвечать на вопросы гособвинителя Натальи Гилько.

– Из подшивки, содержащей 688 листов, пропали 30. Вам известно что-то по этому поводу? – поинтересовалась прокурор у следователя.

– По этому обстоятельству мне многое известно, – отметил Голев. – Жильцов написал заявление, будто бы я совершил преступление, уничтожив бумаги. Была проведена проверка по этому факту. Разницу я могу объяснить так: формировались документы сотрудниками «Спецавтохозяйства». Мне известно о том, что эти документы предоставлены ФСБ комитетом имущественных и земельных отношений, а на бирке подшивки одна цифра количества листов написана непонятно – то ли пятерка, то ли восьмерка. Я лично пересчитывал листы с понятыми, кроме того, документы пронумерованы – листов там было 658.

Еще одно пояснение следователь дал касательно размеров принесенного ущерба. Общая сумма выведенных за два года из казны САХа средств составила 32 миллиона 139 тысяч 521 рубль и 1 копейку. По версии следствия, произошло три эпизода хищения.

– Сумма ущерба в 2011 году составила 13 миллионов 933 тысячи 759 рублей 54 копейки. В 2012 году 18 миллионов 205 тысяч 761 рубль и 47 копеек, – доложил Владимир Владимирович.

При этом он отметил, что из последней суммы в декабре 2012 года больше 1 миллиона 700 тысяч растратил Александр Жильцов, а остальное за 11 месяцев ­присвоил Прокопук.
Примечательно, что, рассчитывая ущерб, в следственном управлении потеряли одну копейку, что после было отмечено в прокуратуре, когда дело было передано для утверждения обвинительного заключения. Найдя ошибку, надзорный орган вернул уголовное дело для устранения нарушений.

Участники процесса внимательно слушали следователя, и, что любопытно, почти ни у кого из них не возникло вопросов к человеку, встречи с которым они практически требовали полгода.

– Александр Евгеньевич, хотите что-то спросить? Вы так ждали автора, – обратилась судья Юлия Воеводина к Прокопуку, который почти все время смотрел в окно. Тот лишь безучастно мотнул головой, показав, что вопросов к свидетелю у него нет.

– У нас протокол, и нам нужно записать, что у вас нет вопросов, или нам указать, что вы покачали головой? – снова спросила у подсудимого служитель Фемиды. – Скажите, пожалуйста, вслух.

– У меня нет вопросов к автору уголовного дела, – сдался под напором судьи Александр Прокопук и снова отвернулся к окну.

Оговорили?

На последующих заседаниях пришло время самим подсудимым изложить версию того, в чем их обвиняют.

Александр Прокопук давал показания больше полутора часов. Оперевшись на металлическую решетку, он зачитывал свои показания, отпечатанные на нескольких листах формата А4. За это время экс-мэр успел полностью рассказать, чем именно занималось «Спецавтохозяйство», какими полномочиями он был наделен как руководитель, в чем состояли особенности работы на полигоне ТБО. И повторил еще раз, что вину свою не признает, а ныне осужденный за пособничество экс-директор подрядной организации ООО «Строитком» Николай Кочетков ввел его в заблуждение.

– У нас было недостаточно технических средств для работы на полигоне ТБО, и курирующий это направление заместитель это постоянно отмечал, – рассказал суду Александр Прокопук. – Тогда компания ОАО «Аструм», которой руководил Кочетков, предложила свои услуги. После организация была переименована в ООО «Строитком». Кому принадлежала техника, я не знал. Николай Петрович в договорах подтверждал, что бульдозеры – собственность фирмы. Только из материалов уголовного дела я узнал, что машины – не его, и у кого он брал их в аренду и как расплачивался за субподряд, я не знал. Это был первый обман Кочеткова…

По словам подсудимого, дальше – больше. Руководитель «Строиткома», воспользовавшись хорошим к нему отношением, присутствовал на всех планерках САХа и предлагал свою помощь в решении проблем, попутно вводя в заблуждение руководство предприятия.

Что касается приписок, то, как рассказал Прокопук, они были бы невозможны из-за жесткого не только внешнего, но и внутреннего контроля.

– Если предположить, что я давал указания делать приписки, то их надо было давать и заместителю, и бухгалтерии, и планово-экономическому отделу, чего установлено не было, – отметил подсудимый.

Рассказал он и о деньгах, которые якобы Кочетков давал ему в долг. Александр Евгеньевич обратил внимание на то, что директор «Строиткома» не брал с него никаких расписок, которые бы гарантировали возвращение обозначенных сумм, нет и свидетелей, подтверждающих это.

– Показания Кочеткова по этому поводу носят лживый и противоречивый характер, – заявил Прокопук. – Сначала он говорил, что перечислял деньги в компанию «Лама», потом – в другую организацию, а когда версия не подтвердилась, то сказал, что давал наличные. Кроме того, сначала он заявлял, что передавал от 100 до 150 тысяч рублей в месяц, но на суде суммы «долга» дошли до миллиона, а в конечном итоге он договорился до того, что практически купил мне две машины: одну «Тойоту», которую он заказывал себе, а вторую, «Хайлендер» – оставил мне. Он не знал, что мы с женой брали кредит, с помощью которого и купили этот автомобиль.

Кроме того, Александр Евгеньевич заявил, что во время обыска в «Спецавтохозяйстве» не было обнаружено путевых листов на технику ООО «Строитком» за 2011 год.

– Очевидно, их изготовили гораздо позже, с нарушениями, – сказал подсудимый. – Путевые листы писали по имеющимся графикам, не подумав, что это – предварительные наметки и они никогда не совпадали с действительностью: могла быть поломка техники, водители болели и прочее. Это же подтверждали свидетели.

После того как Прокопук закончил зачитывать свои показания, прокурор Наталья Гилько спросила, как стоит относиться к показаниям свидетелей и есть ли у кого-то основания его оговаривать.

– Да! – заявил Александр Евгеньевич. – Есть три человека, которые занимались приписками: Кочетков, Копейкин и Майорова. И чтобы избежать ответственности, они сказали, будто это было мое указание.

Акты есть, путевок – нет

Следующим давал показания Александр Жильцов. Как и бывший начальник, он не признал своей вины.

– Мы не договаривались с Прокопуком о том, что я каким-либо образом обеспечу подписание актов выполненных работ на технику, и я не обещал скрывать наличие приписок, – сразу же заявил он.

После рассказал, чем занимался на предприятии, и подчеркнул, что сверкой данных о выполненных работах на мусорном полигоне занимались мастера, а не заместители директора.

– У САХа было 30 контрагентов, – продолжил Жильцов. – Я не проверял документы, так как они поступали в большом объеме. Часто я их подписывал задним числом. Понимаю, что это неправильно, но тогда я не думал, что это может привести к каким-то последствиям. Я не знал о том, что в бумагах есть приписки…

Кроме того, Александр Вячеславович рассказал, что летом 2012 года, когда якобы он подписывал «неправильные» документы, на самом деле он отдыхал в Геленджике, а затем, когда город затопило, уехал в Анапу.

Помимо этого, подсудимый заявил, что в декабре 2012 года, когда Прокопук покинул должность директора МКП САХ, – это именно то время, в которое Жильцов якобы совершил растрату, – он не был назначен исполняющим обязанности руководителя организации.

– Я не видел соответствующего документа и не расписывался в нем, – отметил подсудимый.

– Значит ли это, что Александр Евгеньевич вас оговорил? И почему он это мог сделать? – поинтересовалась у Жильцова Гилько.

– Я не могу назвать причин, – коротко ответил тот. Тогда судья Юлия Воеводина попросила Прокопука прокомментировать заявление Жильцова.

– У меня причин для оговора нет, – парировал Александр Евгеньевич, поднявшись с деревянной лавки. – Я свои показания дал и придерживаюсь их…

Напомним: если вина в растрате будет доказана, то подсудимым грозит до 10 лет лишения свободы.

Антонина Маркова, Геннадий Поляков, «Тульские известия»