«Критики» на Украину не ездят

Алексей Зотов – один из организаторов благотворительных акций по сбору продуктов для жителей ДНР и ЛНР. Мы поговорили с Алексеем о том, как весело разгружать 20-тонную фуру под шумок обвинений в шкурном интересе.

В преддверии 70-летия Великой Победы тульские блогеры собрали гуманитарную помощь для ветеранов Великой Отечественной войны, находящихся под обстрелами на Украине. Ветеранам, которым нынешняя украинская власть не позволяет достойно отметить заслуженный ими праздник. А некоторые туляки обвиняют организаторов акции помощи ветеранам в шкурном интересе.

Люди в блокаде

— Люди заваливают Твиттер и другие соцсети обвинениями нас в том, что наша акция не что иное, как самопиар, а собранными продуктами мы набиваем собственные закрома, — говорит один из организаторов сбора гуманитарной помощи фотожурналист Алексей Зотов. — А мы действительно заваливаем коробками с макаронами, крупами и супами быстрого приготовления свои квартиры. Складов-то у нас нет. Это происходит на этапе сбора и систематизации «гуманитарки». Каждую коробочку с «бэпэшками» ты обязан подписать и чуть ли не на каждую банку с тушёнкой номерок поставить. Это, на самом деле, огромный труд.

— На вас навешивают политические ярлыки. Потому и кусают.

— Мы подчёркнуто аполитичны. Наша задача — накормить людей. Там очень тяжёлое положение. В некоторых деревнях в буквальном смысле умирают от недоедания. В XXI веке люди умирают от голода. При этом продукты в магазинах есть, но нет денег. Мы не привлекаем административный ресурс, но и никому не отказываем в желании внести свой вклад в сбор продуктов, мы благодарим всех участников. И тех, кто перечислил 200 рублей или принес пакет сахара, и тех, кто жертвует и по 10 и по 20 тысяч рублей или привозит грузовик с продуктами. В этом была и есть принципиальная позиция организаторов.

К нашей работе могут подключиться все, кто этого хочет. Равно как и отказаться от сбора. У каждого из нас могут быть личные обстоятельства. Находиться в постоянном активном участии очень непросто, это требует много времени и сил.

Словно выбросили на помойку

— Первый блин, насколько я помню, оказался на самом деле пряником. Я имею в виду вашу пилотную акцию.

— Да, мы собирали тульские пряники для детей Донбасса. Волновались сильно тогда, честно признаюсь. Опыта проведения подобного масштаба акций у нас не было. Мы не знали, как грамотно организовать сборы, как перевозить груз, как доставить всё до места назначения. Занимались основной работой я, журналист Алексей Туманов, блогеры Тамара Коурова и Игорь Загвоздкин. Разместили в Интернете подробнейшие отчёты о том, кто и сколько жертвовал. А позже — фотоотчёты о том, что всё собранное дошло до адресатов.

Тульские пряники — это, конечно же, отличный сладкий подарок. Но нужно было включаться в решение более серьёзных проблем, связанных с банальной невозможностью людей, проживающих в Луганске, купить еду. Пенсии и зарплаты люди не получали по полгода. Очень многие, подъев все запасы, вынуждены продавать ценные вещи, какие-то украшения, вообще всё, что только можно сбыть. Одна медсестра продала своё обручальное кольцо.

Центральный проспект в Луганске шире нашего проспекта Ленина в несколько раз. И вдоль него на протяжении где-то 3 километров выстроился блошиный рынок. В основном торгуют пенсионеры. Им тяжелее всего. Если у кого-то ещё живут родственники в России или на Украине, они могут перечислить им какие-то средства. А если нет — то деньгам взяться неоткуда. Я сам видел бедного старика, который стоял и плакал. Говорит, что ему стыдно получать помощь. Он всю жизнь проработал шахтёром на благо страны. А теперь его в одночасье лишили заработанной пенсии. Как на помойку выбросили.

— Сколько тогда удалось собрать продуктов?

— 20 тонн. Мы стояли на морозе в людном месте, растянули как стяг здоровенный кусок обоев с надписью «Поможем жителям Донбасса». Это была, скажем так, выездная часть акция. Также активно собирались средства и продукты в Интернете. Жертвователи были самые разные. Один областной депутат дал нам 18 тонн картофельных хлопьев и помог с транспортом. Пчеловод из Ефремова пожертвовал 270 кг мёда. Люди приносили из дома продукты, консервы, различную еду. На перечисленные средства мы закупили около 2 тонн продуктов — сахар, муку, крупы, макароны. Одна пенсионерка принесла 5 тысяч рублей. А она еле ходит. Но пришла. «Я знаю, что такое голод», — говорит. И ещё передала пачку раритетных советских химических карандашей: «В школу отдайте, пригодятся». Так что народ у нас отзывчивый. В отличие от тех, кто поносил нас в Интернете. Я как-то предложил одному из таких поехать вместе с нами: «Место в машине есть. Сам посмотришь». Он тут же скис.
Психика не выдерживает

— Вы сами доставили первый груз на Украину?

— Нет, передать продукты нам помогла замечательнейшая женщина из Луганска — Галина Рыжкова. Она вместе с мужем Михаилом организует приёмку и раздачу гуманитарной помощи. Мы и сейчас работаем с ней.

Второй груз сопровождал Алексей Туманов. И только до границы. Я отправился в третий раз, о чём чуть позже расскажу. Тут вот какой нюанс. Многотонный груз просто так не перевезёшь через границу. Есть ограничения по количеству продовольствия на одного человека. А если оформлять помощь через МЧС, придётся ждать несколько дней, а то и неделю. Где жить всё это время? Кто будет платить за простой транспорта? Мы показываем таможенникам письма жителей, публикации в СМИ о нашей работе, взываем, в конце концов, к их гражданскому самосознанию. Нас не пускают. И это странная позиция таможни. Поэтому продукты приходится разгружать на собственном горбу и перевозить через границу по частям.

Галина Рыжкова составляла как бы карту нашей социальной работы. Понятно, конечно, что абсолютно всем помочь невозможно. Но и приехать к одной больнице и отдать всё, что собрано, неправильно. И мы старались осуществить максимально широкий охват территорий, но так при этом, чтобы помощь действительно была существенной, а не символической. Я сам лично разгружал фуру, когда поехал в Луганск. Нас было всего 4 человека. А продовольствия — под 20 тонн.

— Но ты поехал туда ещё и с творческой задачей.

— Изначально нет. Мы снимали видеоотчёты, а кроме этого, решили записать по возможности больше интервью у простых людей. Потом отсмотрели материал и решили сделать фильм. Это были рассказы о том, как люди выживают в сложившейся ситуации. В фильме нет закадрового комментария. Только куски небольшого интервью со мной, которые играют роль простой связки между эпизодами. В фильме можно увидеть тамошнюю обстановку. Кадры посёлка, который просто вычистили. В деревнях вообще страшнее всего. Но люди как-то держатся, собираются, мобилизуются. Они всё-таки надеются на нормальную жизнь. Мы были в школах, больницах. Привозили помощь и в психоневрологический интернат. Серьёзно больных стало там намного больше. Психика людей не выдерживает постоянного напряжения. Дом разрушен, работы нет или есть, но ничего не платят. Денег нет. Ежедневно человек занят тем, что старается выжить. И люди часто ломаются от такого груза, не выдерживают. Это касается и старых, и молодых. Наш фильм уже выложен в Сеть в свободном доступе, там рассказывается и об этом тоже. Называется «Луганск. Своими глазами». Снимать его было немного страшновато. За кадром там слышны выстрелы. Но, правда, стреляли вдалеке.

Скотства и здесь хватает

— Да у тебя и в Туле было достаточно приключений с работой…

— Ну не без этого. Камеру разбивали несколько раз. Как-то ныне сменившееся руководство одной известной политической партии не хотело пускать нас на своё заседание. Дело было в библиотеке, я стоял в коридоре. Меня за майку схватили и от себя отбросили. Я рухнул на пол, камера разбилась. Но запись всё же удалось сохранить. В другой раз ректор одного из вузов попытался сломать мой фотоаппарат, когда я приехал делать сюжет для отдела «Утренних передач» по заказу федеральной телекомпании «Первый канал». Поступила жалоба на некачественное отопление в общежитии вуза. Правда это или нет, мне так и не дали узнать. Пригласили на встречу в вуз, но, как выяснилось, только для того, чтобы зафиксировать меня на видеокамеру. А вместо комментария начали осыпать нравоучениями. Едва я нажал на кнопку «rec» своей камеры, мой объектив просто вывернули. Чудом техника уцелела. В Сети есть ролик, посмотрите.
— В последнее время и чиновники, и СМИ много говорят о блогерах. Тут они замечания власти сделали, тут заставили памятником заняться. Ты тоже блогер. Говорят, блогерского рвения в реальной жизни хватает ненадолго. Они — люди «Сети»…

— Блогеры, конечно, разные, но в целом это люди неравнодушные. Вот мы собираем гуманитарную помощь, а кого-то волнует Баташёвский сад, кого-то дороги. Тут, будь ты блогером или не будь, варианта только два. Либо делать что-то полезное, либо ликом светлым торговать. Нам, например, помогали деньгами в том числе и совсем не последние люди в городе. И они вовсе не хотели, чтобы их имена где-то прозвучали. Именно так и должны делаться добрые дела.

И я сейчас даю это интервью по большей части только для того, чтобы рассказать о наших акциях, чтобы наша помощь людям, нуждающимся в ней была ощутимой. И призываю всех принять в них участие. Мой телефон — 8 (906) 620 08 55. Телефон Тамары Коуровой — 8 (960) 603 09 54.

Досье
Алексей Викторович Зотов родился в 1981 году. С 2001 года работает в СМИ. Фотограф, видеограф, стрингер нескольких федеральных телеканалов. Сотрудничает с интернет-изданиями. Делает фотографии для «АиФ в Туле». Увлекается рыбалкой и палаточным отдыхом. Разведён. Воспитывает дочь 11 лет.

Дмитрий Борисов, «АиФ-Тула»