Грезы одинокой червовой дамы.

Генеральный директор акционерной кампании <МК> Тамара Анатольевна Головина сидела за своим рабочим столом за карточным пасьянсом и напевала:

— Ой ля-ля, ой ля-ля, погадай на короля!

Популярный шлягер из мультфильма времен ее первой молодости вызывал томление в груди, и она живо представила молодого бой-френда, с которым она в очередной раз умотает в далекую южную страну, где забудет о жалком и грязном городишке, своей постылой работе, надоедливых журналистах, которые вечно просят у нее прибавки к жалованию.

— Вот этот кругленький пупсик в темных очечках, самый мой любимый король — червовый. Два лимона мне уже отстегнул, а на выборах обещал вообще озолотить, если я вот этого старикашку, крестового короля, помогу ему побить. А затем и с Сережей Казаковым разберется. Нет, мэр наш, конечно, мужичок справный, хотя и обидчивый, говорит так складно, про ружья, про патриотизм тульский, но ведь не платит гад…

А я сейчас женщина слабая, беззащитная, одинокая, мне денежки ох как нужны. Эх, был бы жив мой благоверный, он ведь с каждой сессии по двадцать штук баксов, только по карманам приносил, не говоря уж про вступительные экзамены:.

Скупая слеза скатилась по унавоженной французской косметикой щеке генерального директора. Тамара Анатольевна еще раз взглянула на крестового короля, погладила карту и положила перед собой на стол.

— Дедушка Василий Александрович, ты уж извини, дорогой, но твое время прошло. Пора бы тебе касатик уже о вечном задуматься, а ты все за власть цепляешься. Теперь надо молодым, энергичным дорогу уступать. Мы тебе, слава Богу, помогли чуток в прошлый раз выборы выиграть, а теперь уж изволь. Другое время на дворе — кто за девушку платит, тот ее и танцует.

Вот Борис Давидыч, он и при деньгах, и в Госдуме заседает, заместитель председателя комитета по экономике и туризму. Это ничего, что он олигарх. Умеет человек деньги заработать. А это в наше время самое важное. Чего же теперь его за это, как Ходорковского, на нары? Пусть и вывез он с десяток-другой миллионов в Швейцарию или куда там еще, в оффшоры. Россия наша богатая, не обеднеем. Сегодня все умные люди понемногу вывозят. А работягам безмозглым — кукиш, пусть трудиться сначала научатся. Глядишь, от такого богатого человека и нам, смертным, чего-нибудь перепадет.

Тамара Анатольевна снова почувствовала прилив сладостного томления.

— Кто там еще у меня? Да, вот этот, пиковый: Андрюшенька Самошин. Молодой, энергичный. А как его московские друзья без единого выстрела <белый дом> захватили! Сколько потом шума было! И теперь у него шансы королем всей Тульской области стать немалые. Только пусть сначала деньги мне отстегнет! А то ни строчки о нем не напишу.

Тамара Анатольевна перевела дух. Ее переполняли фантазии о маленьком острове на далеком южном море.

— А вот этот серьезный мужчина — король бубновый. Александр Васильевич. Чем не губернатор? При Ельцине служил, <голубых> презирает. Правильный такой, и улыбка загадочная, как у Джоконды. Уж он-то наведет порядок. Всех здесь построит! Только вот Бориса Давидовича жалко. Он, бедолага, только развернулся, вздохнул свободно. А ведь у Александра Васильевича не забалуешь! Он покруче Кузбасс-баши будет. Заставит всех несчастных олигархов по струнке ходить. Как миленькие будут налоги платить!

Раздался звонок по мобильному телефону.

— Алло, это ты Верка, ну что, в баню сегодня пойдем? — спросила Тамара Анатольевна.

— Да надо бы сходить, — подтвердила сестра Тамары Головиной, Вера Кирюнина.

Через два часа две раскрасневшиеся дамы, только что вышедшие из парной, обсуждали планы на будущее.

— Дура ты, Тамарка, не знаешь ты, как настоящий бизнес делается. Бери пример с меня. Мою <Слободу> разбирают, как пирожки горячие, а реклама дуром прет. А знаешь почему? Потому что нашему читателю нужны сиськи-письки, а не твоя политика. Гони всех своих журналистов-дармоедов в шею. Студентов на полторы тысячи набери и делай как я. А пипл все схавает! Ладно, давай лучше за успех нашего газетного дела выпьем:

И дамы подняли бокалы с шотландским виски из дьюти-фри, недавно привезенным Тамарой Головиной из Египта.