Почему советский кинематограф изображал своих врагов людьми, а российский кинематограф изображает красных нелюдями?
Мой комментарий к размышлениям на эту тему в статье Александра Титова. Сам автор не дает четкого ответа на этот простой вопрос. Между тем, ответ проще простого: для советской пропаганды было важно, чтобы граждане ОСОЗНАННО разобрались между ИДЕЯМИ гражданской войны, не поддаваясь эмоциональной реакции на карикатуры и демонизации персонажей-врагов Советской власти. Красные понимали свою историческую правоту и не боялись предоставить зрителю право на холодный анализ.
Абсолютно такой же подход был в литературе. Самый известный пример – роман М.Шолохова «Поднятая целина». Молодые читатели мне неоднократно заявляли в ком ментариях, что это антисоветский роман. Их примитивное современное образование не позволяет им понять всю глубину этого гениального романа, на мой взгляд, самого великого романа 20 века. Гений Шолохов изображает крайности и глупости, решимость и отвагу с обеих сторон социальной схватки вокруг строительства новой сельско-хозяйственной системы и читатель поднимается до мысли, что историческая правота дела коллективизации лежит за пределами поступков конкретных персонажей.
В своем блоге я придерживаюсь советской традиции отношения к противникам. Я не поддерживаю демонизацию кулачества, хотя многие в запальчивости считают кулаков исчадием ада, мразью, чья животная сущность и создала остроту аграрного вопроса в России тех лет. Нет, — говорю я, — кулаки было тормозом развития страны не потому, что были плохими людьми, а потому, что их КЛАССОВЫЙ ИНТЕРЕС состоял в отстаивании ниш, мешавших развитию. При этом было неважно по большому счету, были ли это кулаки безжалостные, палящие в темноте из обрезов, вспарывающие животы пацанам Морозовым, либо это были кулаки культурные, выписывающие новые сорта и помогающие в голодный год своим батракам. И те, и другие, каждый по-своему, выступили против колхозов, за что и должны были «ликвидированы как класс» по той логике, по которой сами кулаки за 12 лет до коллективизации «ликвидировали как класс» помещиков, часто сжигая их усадьбы, растаскивая их имущество, а иногда и вырезая помещичьи семьи.
Возвращаясь к теме кино, теперь должно быть понятно, почему буржуазный кинематограф никогда не покажет своих красных противников людьми, будет выдавать на гора вал демонических и карикатурных персонажей комиссаров и чекистов. Постсоветский кинематограф может убедить зрителей в правоте Белого дела, в правоте власовцев, в правоте бендеровцев, в правоте прочих басмачей, кулаков, националистов, вредителей, — в правоте всей этой проигравшей шушеры он может убедить своих зрителей только эмоционально, изображая красных маньяками, извращенцами, ворами, карьеристами, бюрократами и прочими бяками из комиксов чуть ли не с рождения. Без создания подобного антисоветского истеричного фона в кино до зрителя вдруг может дойти, что его обманывают.
Ну да. Табаков о сих пор письмами от родственников Шелленберга хвастается.