Тульский парашютодром — это что-то с чем-то

Как мы вынесли ковровую дорожку из Ан-2 на высоте 1 500 метров (Из запасников «Блохи-Инфо»)

Прыжки прыжками, в воздухе одна работа. А эмоции? Мы их нашли! Вынесли ковровую дорожку из самолета Ан-2 на высоте 1500 м. Борттехник не верил и дал добро, а мы в себя верили.

Тульский парашютодром — это что-то с чем-то. Кто на нем прыгал, тот знает, что там одно из двух: либо научишься прыгать точность, либо напрочь разучишься.

Шли утомительные сборы. Вертолет не дали, а самолеты Ан-2 Тульской эскадрильи держат в наборе 2 метра, и коробочку на боевой заход рисуют на пол Неба. На 2000 м забираются по 40 минут — они себе часы налетывают, а нас изматывают своими страхами летать нормально. Нет, есть летчики, которые летают нормально…! Но как же их мало…

Идут прыжки, прилетел второй борт, кто готов, одеваться. Оделись, идем в самолет — Вова Владимиров и 7 девчат! Время к полудню, а всего третий прыжок, и все полувареные. Заходим в самолет… а здесь…! на металлических сиденьях Ан-2 расстелены… не поверите… ковровые дорожки…! Эмоции проснулись сразу, шутки посыпались, борттехник засмущался и сказал, что это для нас, парашютисток, застелили ковровыми дорожками… чтобы мягче сидеть было.

— Так может вы нам их подарите…?

— Да берите! Только сейчас, а то потом передумаю.

Людмила Зинченко меня спрашивает:

— Людмила, тебе же в домик дорожка нужна?

— Да не помешала бы, — отвечаю Людмиле.

А самолет уже на взлетку порулил. Пошутили, посмеялись, борттехника в краску ввели, расселись по местам и взлетели… Спим… все спим… больше делать нечего, на 2000 везти будут долго. Вдруг меня кто-то тормошит, думала, высоту проспала. А это Людмила Зинченко:

— Ты что спишь, пора! Забирай дорожку и уходи!

Все оживились, опять шутки пошли. Говорю: «Да, давай!» Высота почти 1500 м, одеваю шлем, подтягиваю подвесную систему.

Борттехник сидел на своем месте — в дверном проеме в кабину летчиков. Даем ему команду, чтобы передал командиру: «В наборе с проходом над кругом на боевом!»

Борттехник понял, что мы дорожку собираемся сворачивать, и смотрит недоуменно. Я говорю ему: «Так мы берем?» Он замешкался… махнул рукой: «Да берите…»

Скрутили мы эту ковровую дорожку в трубу, она в районе метра шириной и длиной в шесть сидений Ан-2 с навесом — это метра 3,5…

Взяла я дорожку… а как с ней прыгать? Трубу эту справа к себе прижала, держу… левая рука свободна — ею кольцо дергать… Нет, так не пойдет, вдруг в воздухе потеряю… решила пристегнуть дорожку к себе для страховки… А пристегивать нечем… отстегнула от запаски одну резинку и пристегнула ею эту ковровую трубу справа к запаске.

Самолет на боевом… рассчитала себе прыжок, обняла правой рукой покрепче ковровую дорожку и ушла… Выхожу из самолета и… полный караул…! не могу выровнять фигуру — меня крутит и вертит в воздухе с этой дорожкой… выровнялась слегка, и скорее дергать кольцо. Открылась… Парашют По-9 серии 2, нужно за среднюю стропу втянуть рифовку, но одной рукой я крепко держу эту трубу ковровую… потеряю, где потом искать её буду…

Рифовку я втянула одной рукой и зубами… а управление купола как в руки взять? одной рукой рулить не получится… я недолго думая, взяла эту ковровую трубу двумя руками и засунула между ног — ноги скрестила и держу эту трубу уже ногами. Красота! Руки свободны! На земле узнала, что резинку от запаски я порвала и не заметила как.

Сижу, рулю… нормально всё… прирулила на старт… думаю, пусть меня ругают, но смысла нет работать точность, лучше сразу на стартовую площадку, чтобы не идти потом с парашютом и этой трубой. И приземляюсь-то ведь прямо рядом с тренерами. Что сейчас им говорить буду, не знаю.

В воздухе на последней прямой увидела, что с тренерами что-то не то… один, согнувшись, за живот держится, а другой в таком же положении, только ещё и волчком крутится… поднимет голову на меня и опять согнувшись… во, дела!

А им ещё в ТЗК смотреть акробатику… и чего молчат? давно бы им таблетки нашли…

Я уже у земли увидела, что это они смеются так… думаю, весело им тут… а я с этой дорожкой… прыжок на вылет…

Приземляюсь, а Бабкин Евгений Петрович пытается мне что-то сказать: «Люд… Люд… “ив смех уходит, аж закатывается… И Анатолий Петрович Юрченков также… смех, аж задыхаются оба…

Когда они пришли в себя, рассказывают сквозь смех…

Смотрим, самолет на боевом… вроде низко… да нет, нормально, берем…

— Первый пошел… Беру.

— Беру второго…

— Левая… правая… опять правая… чего это он крутит…? кто это там такой…?

— А что-то второго нет… может, просмотрел как ушел?

— Нет, кто это такой? что эа комплекс? что он там делает? открылся… кто это у нас так?

— А второго нет…

Ищем второго в воздухе, должен где-то открыться…

— Смотри, а что это с этим, который открылся?

— А что с ним?

— Да что-то не пойму… что это у него торчит?

— Что там может торчать?

— Между ног, что ли… торчит что-то…

В ТЗК оба тренера рассматривают… и соображают…

— Нет, смотри… вот рука… и вот рука…

— Да

— Вот нога… и вот нога…

— Да

— А что это такое между ног торчит…?

— Может, выросло что?

— Что выросло? Ты смотри…! Вот рука, и вот рука! Так?

— Так.

— Вот нога, и вот нога! Так?

— А что тогда торчит?

— Торчит.

— Кто у нас там на борту?

— Там один Владимиров и девчата.

— У Владимирова, что ли, выросло?

— Что выросло?!! И как ЭТО могло вырасти? Что с ним девчата сделали?

— Это не Владимирова парашют, у него другой…

— Кто же там такой…? А представляешь…

И понеслось… фантазии разрастались со страшной силой…

— Да это Куропятник в воздухе…! её парашют…!

— Людмила…! а что это у неё такое…? не выросло же!

— А представляешь…

И опять фантазии захлестнули тренеров так, что уже дышать не могли от смеха… уже, согнувшись, разогнуться невозможно… смех захлестнул до слез… уже говорить не получатся… один взгляд в Небо, и смех с новой силой новой волной накатывал…

В таком состоянии я их и увидела… Приземлилась рядом с ними, они увидели, что у меня труба ковровая, секрет раскрыт! Пытаются рассказать, а говорить не могут.

Когда наши тренеры пришли в себя, они сказали: «Людмила… больше так не делай… пожалуйста, не надо… мы чуть не поумирали… еле в себя пришли»

А я эту дорожку сразу унесла в свой домик на парашютодроме, постелила на пол… страшненькая, но пусть лежит… трофей…

Борттехник три дня на прыжках ходил за мной, просил вернуть дорожку, потому что борт командирский… и коврами устелен для командира эскадрильи… и если командир не обнаружит ковровую дорожку, борттехнику придется решать этот вопрос за свой счет…

Через 3 дня отдала дорожку — решили с девчатами спасти борттехника от командира эскадрильи.

Людмила Ремина, мастер спорта, «Во власти неба»