…Сразу оговорюсь, во-первых, я и близко «не красный», во-вторых, фигура Петра Лазаревича Войкова по многим вполне понятным причинам лично мне крайне несимпатична.
И – более того.
Я, пусть и с некоторыми оговорками, в отношении данного персонажа вполне разделяю этическую позицию, высказанную на государственном телевидении ведущим воскресных «Вестей» Дмитрием Киселевым.
Но я сейчас некоторым образом о другом.
Если коротко – о переименованиях. Суть которых, к сожалению, всегда сводится исключительно к одному: к очередному переписыванию нашей многострадальной истории, которую, и мы уже об этом неоднократно писали, нужно не переписывать, а изучать.
А русская история ХХ века трагична и по-настоящему страшна.
В гражданских потрясениях вообще не бывает правых и виноватых. Точнее, в них одновременно и правы и виновны – все.
Просто у каждого – своя личная правда.
Выстраданная.
За которую, когда «гражданское потрясение» перетекает в горячую фазу люди идут не только убивать, но и умирать: именуемый противниками террористом Войков, кстати, в результате сам был убит террористом, уже будучи советским дипломатом. Подло и из-за угла.
Да и методы …м-м-м … далеко друг от друга не уходили: нет большого секрета, что первыми расстреливать пленных стали именно «белые», в знаменитом и «мученическом» Ледовом походе генерала Корнилова. А именем моего личного кумира, «рыцаря» и одного из подлинных героев «белого движения» генерала Михаила Гордеевича Дроздовского, еще очень и очень долго пугали детей в Малороссии. Особенно в тех местах, через которые «из Румынии походом шел дроздовский славный полк».
При всем уважении – полк шел настолько «славно», что…
…Ну, да ладно.
Просто повторюсь, — в гражданских противостояниях, переходящих в гражданские войны, «своя правда» есть у каждой стороны. И, учитывая количество последователей этих «правд гражданской войны» это противостояние продолжается у нас и до сейчас.
И оно не может окончится победой любой из сторон: если нация хочет остаться единой, эта беда может закончится не «окончательным урегулированием» и/или «победой», а только «национальным примирением». А национальное примирение происходит не там, где одни памятники рушат и вместо них ставят другие.
«Национальное примирение» происходит только там и тогда, когда на условной площади в центре Москвы рядом стоят памятник Феликсу Эдмундовичу Дзержинскому и «Соловецкий камень».
Не «вместо», а «вместе», и это надо очень четко понимать.
Более того.
России для «национального примирения» необходимы памятники и Ленину, и Сталину, и Корнилову с Дроздовским и Колчаком.
И даже какому-нибудь Керенскому или, не к ночи будь помянут, какому-нибудь либерал-консерватору Гучкову, вина которого в трагической гибели семьи последнего русского императора ничуть не меньше, а, думается мне, и реально побольше, чем у непосредственных исполнителей расправы.
Потому как, как бы мы, потомки «красных» и «белых» к друг другу не относились, – это наша общая история.
Общая, понимаете?!
Для всех: для красных и для белых, если они, разумеется, продолжают считать себя русскими.
Великая и трагическая.
А другой истории, перефразируя русского грузина Иосифа Виссарионовича Сталина, у нас – и для нас — нет.
Дмитрий Лекух, «Однако»
Зачем нам с памятниками воевать. Мы не хохлопитеки.
Спустя сто лет уж точно делить нечего. Все перемешались и переплелись.
Данная статья имеет право на обрамление в золотую рамку и издание её во всех учебниках истории России.
Плеваться в историю, независимо от её периода, тоже давно пора перестать. В кино в том числе.
А особенно — в телевизоре