Есть варёную полбу

Тульский производитель био-зерна: мы получили выгоду от санкций и роста евро

Основатель компании «Черный хлеб» Павел Абрамов (на фото слева), профессиональный спортсмен-волейболист с дипломом географического факультета МГУ, и представить не мог, что когда-то станет заниматься сельским хозяйством. Сегодня же бизнес, который начинался три года назад как хобби, обслуживает несколько сотен клиентов, продавая им био-зерно, муку и крупы. Мы поговорили с Абрамовым о том, что вкладывается в понятие «био», как повлияли на бизнес продовольственные санкции и зачем нужно есть полбу.

— Павел, расскажите, как появилась идея создать органическое агропроизводство?

— Бизнес вообще начинался, как хобби. Было неинтересно делать то, что делают все – выращивать традиционное зерно. А органическое производство – достаточно редкое явление для нашей страны, и я вижу здесь большой потенциал. Сейчас эта область активно развивается. Вообще «Черный хлеб» был запущен чуть более трех лет назад, тогда я начинал работать один. Сейчас нас двое и еще пара партнеров. Сегодня мы обрабатываем около 1,5 тыс. гектаров в Тульской области – это довольно немного в условиях России, а по европейским меркам у нас, конечно, очень большие объемы сельскохозяйственных угодий. Помимо производства био-зерна, мы еще сейчас активно развиваем переработку (у нас есть свои мельницы). Объемы продаж и производства постепенно наращиваются. Мы стали работать с крупными компаниями, в том числе с международными, а также с производителями детского питания.

— Кто инвестировал в проект и за счет чего сегодня развивается бизнес?

— Я вкладывал свои личные средства. На данном этапе развития бизнеса можно оценить мои личные суммарные инвестиции примерно в 2 млн евро. Ну, может, чуть поменьше. Сейчас развитие компании идет за счет прибыли. Также мы получаем господдержку и привлекаем частные инвестиции. Сейчас, например, в проект заходят два новых партнера.

— Что вы вкладываете в приставку «био»? Это некие принципы работы или просто маркетинговая стратегия?

— «Био» – это деятельность предприятия в соответствии с экологическими стандартами. В частности, в производстве запрещено применение синтетических минеральных удобрений, запрещены ядохимикаты, нельзя убирать помещения хлорсодержащими средствами и так далее. То есть мы не просто так называем себя био, наше предприятие проходит ежегодные проверки на соответствие экологическим стандартам, по итогам которых мы получаем био-сертификат.

— Ваши клиенты – это юридические лица или физические? Кто покупает вашу продукцию?

— Наши клиенты – это, в основном, юридические лица. У нас нет своего магазина, мы предприятие-производитель. Сейчас у нас несколько сотен клиентов, которые закупают нашу продукцию и дальше продают ее через свои розничные сети или перерабатывают. У нас очень разнообразная целевая аудитория: это и магазины здорового питания, торговые сети, храмы, церкви, монастыри, пекарни и другие компании, занимающиеся переработкой продукции, например, производители детского питания, которые охотно используют органическую продукцию в производстве. Конечно, мы продаем нашу продукцию и физическим лицам, но только тем, кто готов платить определенную сумму. Минимальный заказ у нас сейчас – 10 000 рублей, и мы постепенно повышаем эту планку. Мы не ставим перед собой задачи запускать собственную розницу. Есть люди, которые хорошо производят, а есть те, кто отлично справляется с продажами. Лучше будет, если мы будем производить, а магазины продавать.

— Повлиял ли кризис на ваш бизнес? Заметили ли вы влияние продовольственных санкций?

— Мы кризиса пока не заметили. Это во многом связано с тем, что мы находимся на этапе развития, и количество наших клиентов постоянно растет. На муку санкции не распространились, но из-за курса евро, скачок которого мы наблюдали в конце прошлого года, иностранные аналоги стали значительно дороже, и вот это нам как производителю серьезно помогло. Если раньше килограмм импортной органической муки продавался за 200 рублей, то теперь розничные цены — 350 рублей за кг и выше. Так что в целом от санкций и роста евро мы чувствуем определенный профит. Снижения покупательской способности мы сейчас тоже не видим. Био-зерно и био-мука – это не продукция первой необходимости или массового спроса, это продукция для людей, которые придерживаются определенного мировоззрения.

— Ваш рынок нельзя назвать высококонкурентным. Не расслабляетесь ли вы в условиях такой низкой конкуренции?

— Действительно, на данный момент производителей органических продуктов переработки зерновых можно пересчитать по пальцам одной руки. Я имею в виду, конечно, предприятия, которые сертифицируются в соответствии с био-стандартами. Поэтому конкуренция не высокая. Но нас это не расслабляет. Мы находимся на этапе развития, нам не до этого. Я надеюсь, конечно, что придет то время, когда мы расслабимся, но, боюсь, будет это еще не скоро.

— Какие у вас планы по развитию бизнеса, планируете ли выход на международные рынки?

— Планы на развитие большие, они уже одобрены партнерами. Наши цели – это открытие новых цехов, строительство склада, реконструкция складов сырья, организация новых технологических линий. С недавнего времени мы начали продавать нашу продукцию в рамках Таможенного союза – в Казахстане и Белоруссии. Также был первый опыт, когда мы продали через посредника наши семена в Литву. Неизбежно, рано или поздно мы выйдем на зарубежных партнеров и начнем продажи за границей.

— Расскажите про полбу. Для нас это уже даже не продукт, а артефакт, который мы знаем только по сказкам. Востребован ли этот продукт клиентами и выгоден ли для компании?

— Нашей компании изначально было интересно выращивать достаточно редкие виды зерна. Мы, наверное, единственное предприятие в России, которое выращивает два сорта полбы и один сорт спельты. И полба, и спельта – это прародительницы пшеницы.  У нас полбу хорошо знали во времена Пушкина (помните, из «Сказки о попе и работнике его Балде»: «В год за три щелка тебе по лбу, Есть же мне давай вареную полбу» — ред.), тогда ее экспортировали во многие страны мира. Но в 20-м столетии полба не вписалась в концепцию сельхозпроизводства по тем или иным причинам. Насколько я знаю, она плохо реагирует на минеральные удобрения, поэтому тогда проще было повысить урожайность обычных сортов пшеницы. Но сейчас полбу активно вспоминают. А в Европе ту же спельту вообще знают очень хорошо. Например, в Швейцарии она активно используется в том числе в лечебных целях. У нас полба – это локомотив продаж. В том числе и из-за ее цены: полба и продукция из нее дороже по одной простой причине – полба дает значительно более низкую урожайность, что напрямую отражается на себестоимости продукции. Но вообще это уникальный продукт по своему составу, вкусовым качествам и питательной ценности.

Дина Савельева, «RB.RU»